«Отчего все-таки умерла мадам Эрмелин? Доктор сказал, у нее лопнул сосуд в горле… А что, если он не прав и причина кроется совсем в другом?»
Течение мыслей Амалии прервало появление на палубе Надин Коломбье. Зябко поежившись, она подняла воротник своего пальто, подошла ближе.
– Доброе утро, мадам Дюпон… Вы придете на похороны?
Амалия заверила ее, что придет.
– Мой бедный брат так удручен всей этой историей… – продолжала Надин. – Он был очень привязан к Констанс, знаете ли.
– Констанс? – подняла брови Амалия.
– Мадам Эрмелин, – пояснила сестра управляющего.
– Говорят, она была весьма богата, – невпопад заметила Амалия.
Однако Надин понимающе улыбнулась.
– Чрезвычайно, – важно сказала она. – Она была единственной наследницей госпожи Бежар, которая доводилась ей троюродной бабушкой.
– Разве? – усомнилась Амалия. – Мне кажется, что там вроде был еще один наследник.
Почему-то при этих словах лицо Надин Коломбье стало настороженным, а любезная прежде улыбка превратилась в оскал, наподобие кошачьего.
– Я имею в виду брата мадам Эрмелин, – с удивлением пояснила Амалия. – Ведь Луиза Сампьер его дочь?
– Ах, вот вы о чем! – Надин Коломбье с облегчением рассмеялась. – Разве вы не слышали? Брат Констанс погиб в железнодорожной катастрофе, когда его дочери было всего три года. В это время мадам Бежар была еще жива. Она скончалась одиннадцать лет назад.
– А мать Луизы? – спросила Амалия, чтобы хоть что-то спросить.
– Умерла от родильной горячки, – последовал ответ. – Но мадам Эрмелин, которая была очень привязана к своему брату, забрала Луизу к себе и всегда относилась к ней, как к родной.
«Можно подумать, она хорошо относилась к своим родным», – мелькнуло в голове у Амалии.
Надин взглянула на свои часики.
– Извините, мадам Дюпон. Мне надо идти, отдать кое-какие распоряжения. – И она удалилась.
«Если еще кто-нибудь назовет меня мадам Дюпон, – в сердцах подумала Амалия, – я не знаю, что сделаю с этим человеком!»
Мистера Дайкори выкатили на его ежедневную прогулку. Кривя бескровные старческие губы, миллионер читал трехдневной давности английскую газету.
– Доброе утро, сэр.
– Доброе утро, мадам… – Он скользнул выцветшими глазами по ее наряду. – Должен признать, мадам, что сиреневое вам больше к лицу.
– Вы не пойдете на похороны?
– Я? Нет. К чему? Еще одна скучная непривлекательная леди отправилась в мир иной. Она могла умереть на десять лет раньше или позже, и никто бы этого не заметил.
Амалия распрямилась.
– Любопытная точка зрения, – сдержанно проговорила она. – Но довольно жестокая, вы не находите?