– Месье граф, я бы попросил вас пройти со мной. Случилось крайне неприятное происшествие.
– Неужели мы сбились с курса и плывем к островам людоедов? – осведомился Рудольф, но его шутка не смогла развеселить стоящих на пороге людей. – Хорошо, только я оденусь.
– Он или она? – спросил он у Деламара, когда с переодеванием было покончено и Рудольф, тщательно заперев свою каюту, двинулся вслед за сыщиком и его сопровождающими.
– Простите, месье? – вскинул брови Деламар.
– Кристиан или Ортанс? – повторил свой вопрос, конкретизировав его, германский агент.
– Не он и не она, – коротко ответил сыщик. – Вы сами увидите.
Он отворил дверь, и Рудольф шагнул за ним в незнакомую каюту. У стола в полутьме сидел человек. Одна его рука перевешивалась через подлокотник кресла. Глаза были открыты, но блеск их не был блеском глаз живого человека. Нижняя челюсть безвольно отвисла.
– Адвокат Боваллон? – пробормотал ошеломленный Рудольф. – Однако!
И тут он заметил нечто, что заставило его похолодеть. В груди адвоката торчал нож для разрезания страниц. Тот самый нож, который он видел не так давно в руках у Амалии.
Глава пятнадцатая,
в которой сыщик Деламар оказывается на высоте
Рудольф отлично понял, зачем его привели сюда: понаблюдать за его реакцией. На языке самого агента ситуация, подобная той, в которую он угодил, называлась «попасть в переплет». Во-первых, он и Амалия не могли понять, зачем ввязались в расследование, которое их совершенно не касалось. Во-вторых, налицо был труп с орудием убийства, недвусмысленно уличающим его кузину. Разумеется, могло быть и так, что Деламар не имел понятия о том, кому принадлежал нож, а Руди он вытащил из постели, потому что ему позарез понадобился совет независимого лица. Но мысленно Рудольф прикинул, какое количество народу могло видеть нож у Амалии, и сразу же понял, что шансы на то, что его кузину не раскроют, крайне невелики. Тем не менее он решил держаться до последнего и не выдавать ее, пока это будет возможным. Впрочем, помимо ножа, имелось еще одно странное обстоятельство, которое его насторажило. Дверца сейфа за спиной Боваллона была приоткрыта, а ведь именно в сейфе адвокат собирался спрятать драгоценности, принадлежавшие покойной мадам Эрмелин. Тут уже попахивало уголовщиной. Или же все-таки и это убийство было делом рук мстительного Леонара? Но чем ему мог насолить семейный адвокат Эрмелинов?
Надо отдать Рудольфу должное – он проделал все, что от него ожидали. Сначала он в великом удручении вскричал:
– О боже!
Затем трагически:
– Он мертв?
Затем изумленно: