– Везунчик такой… – засмеялся кто-то сбоку, затем таким же смехом сказавшего поддержали сразу из нескольких мест.
– Вот именно, – тоже усмехнулся особист. – Везучий, мол, лох. И умудрился прямо на нас выйти в такой замечательной компании…
– Я не лох, – сказал Николай. Это были первые его слова с того момента, как он вошёл в комнату. – Я не лох. Я офицер ВМФ России.
Смех и переговаривающиеся голоса угасли сразу, как отрезало.
– Группа «шесть-шесть-ноль»? – коротко и непонятно спросил его сидящий совсем рядом, лицом к спинке стула, молодой, высокий и светловолосый мужик со злыми и пронзительными глазами.
–Нет.
– Тогда что?
– После прохождения сборов по завершении курса организации и тактики медицинской службы ВМФ получил звание вместе с другими. Военная специальность – врач надводного корабля, но был в береговой авиации.
Все молчали.
– Да… – наконец произнёс кто-то. – «Пиджак»… (Прозвище офицеров, получивших звание после обучения на военных кафедрах гражданских вузов.)
– Про лейтенанта, это ты загнул, – добавили впереди – не очень, впрочем, уверенным тоном. – Звание положено присваивать после выпуска. Раньше так было, по крайней мере.
Николай только пожал плечами. Своего военного билета он никогда в руках не держал, так что кто его знает, присвоили ему это звание «окончательно» или не присвоили.
– А где сборы проходил? – подал голос тот самый офицер, постарше остальных, который сначала имитировал Булдакова. Теперь было ясно, что он здесь старший по званию – майор. Для войны это много.
– В Балтийске, бывший Пиллау. На Косе, там стояла эскадрилья – противолодочники и поисково-спасательные…
Вокруг стало тихо второй раз, и Николай занервничал, не зная, что он сказал не так. Всё это было чистой правдой. Слава богу, хватило ума не суетиться.
– Гришунь, – позвал майор, – ну-ка, кликни там, кто у нас… Этот, ну, старший мичман. Понял, о ком я?
– Понял, сейчас будет…
Один из офицеров выскочил из комнаты, хлопнув дверью рядом с посторонившимся Николаем.
– И садись тут давай. Ребята, освободите там… Несколько человек сдвинули стулья, освободив один, кто-то махнул рукой над столом, заваленным окурками и всяким мусором, как правило, остающимся после трапезы не очень взыскательных мужиков, не стеснённых присутствием женщин. Белобрысый офицер, так и сидящий в обнимку со стулом, при этом даже не подумал подвинуться, продолжая сверлить Николая глазами. Было неуютно. «Ну и плевать», – подумал он и сел. Кто-то налил ему чаю и пододвинул немаленьких размеров кус бурого пористого хлеба, в который, оголодавший даже после нескольких мисок хорошей овсянки с хлебом вчера и сегодня, Николай и впился челюстями. Впрочем, куда нужнее и важнее еды ему вчера показался санпропускник с нормальным душем после.