Розалин на краткий миг закрыла глаза. У нее возникло смутное подозрение, что она понимает, куда клонит Джок.
Мик откинулся на спинку стула, пытаясь сохранять спокойствие.
– Какое еще любопытство? Зачем ты решил стать нашим партнером?
– Я хотел проверить, подставите ли вы меня снова или нет, и теперь знаю ответ на этот вопрос.
Мик побагровел.
– Мы рады были помочь тебе, – прорычал он. – А теперь давай покончим со всем этим.
– Вы все должны покинуть остров в течение часа.
– Остров больше тебе не принадлежит, Арно! – Мик был разъярен. – Ты больше не наш партнер!
– Перечитай еще раз наш договор, найми опытного юриста, который сразу же найдет один очень интересный пунктик, предложенный лично мной. Напоминаю его содержание: если вы все проголосуете за мое исключение, я имею право скупить вашу долю. – Джок посмотрел на свои наручные часы. – Теперь вам все понятно?
Четверо мужчин повернулись к пятому, сидевшему рядом с ними за столом заседаний. Розалин сразу поняла: это их юрист.
– Я не нашел никакого пунктика. – Мужчина весь как-то съежился. – Маккензи не говорила мне…
– Маккензи? – резко спросил Джок. – Какое она имеет к этому отношение?
Мужчины молчали. Они уставились в лежащие перед ними документы.
Джок с трудом сдерживал ярость. Наконец овладев эмоциями, он снова заговорил:
– Я не хотел вносить дополнения в наш договор. Однако теперь, узнав о вмешательстве Маккензи, я считаю: вы меня предали. Я скупаю все ваши акции по первоначальной цене. О дивидендах забудьте!
– Какого дьявола!
Джок поднялся из-за стола.
– Я могу простить вам жадность, – рявкнул он, – но не прощу того, что вы связались с семьей Холлистер!
Итак, став единоличным хозяином острова, Джок лишился самого главного – друзей. Помимо этого он окончательно потерял способность доверять людям.
Розалин поняла кое-что еще. Джок не зря пригласил ее на эти переговоры. Он уже предупреждал ее: нельзя его сердить, ибо он никогда не проигрывает. Ему все равно, кого поставить под удар: друга или врага. Для Джока все одинаковы. Прошлой ночью Розалин настаивала на том, чтобы не смешивать личные и деловые отношения. Кажется, для Джока это не составит никакого труда.
Как только совещание закончилось, Джок и Розалин направились к самолету. Они поднялись на борт и уселись в кресла. Выдержав небольшую паузу, Розалин произнесла:
– Мне жаль, Джок.
– Жаль? – переспросил он, прекрасно понимая, о чем она говорит.
– Ты вообще хоть кому-нибудь доверяешь?
Джок помедлил, потом пожал плечами.
– Своей сестре Ане.
– Как часто вы видитесь?
Сначала выражение его лица было безразличным, потом в его глазах отразилось страдание.