– Ты в порядке, моя сладкая? – нежно осведомилась она, стоя в изголовье кровати, где лежала Кэтрин. – Я слышала, что ты приехала в самом ужасном виде. Селесте показалось, что ты на грани истерики.
Кэтрин уселась, обхватила голову руками и принялась раскачиваться, как от боли:
– Я только что сказала Адриену, что не выйду за него замуж, – сказала она.
Элиза побледнела, но быстро оправилась:
– Милочка, да с чего бы это?
– Просто не хочу, и все. Пожалуйста, не приставай ко мне, Элиза.
– Но это же смешно, – холодно отчеканила та. – Ты заварила кашу со всеми приготовлениями, а теперь пойдешь на попятный! Я сто раз тебе говорила, что ты сможешь успокоиться, но только после свадьбы.
– До меня дошли факты, которые делают ее невозможной, – подняла Кэтрин смятенный взор. – Во-первых, мадам Ладур была любовницей мистера Керригана, во-вторых, Лестина Кларемон – любовницей Адриена. И я не желаю иметь ничего общего с такой семейкой.
– И это все? – расхохоталась Элиза. – Да разве ты до сих пор не поняла, что мы здесь живем по своим правилам? Керриган давно мертв, а Адриен делает лишь то, что принято у всех здешних высокородных недорослей. Лестина для него ничего не значит. Она его содержанка, и ничего более.
– Ничего? И такую низость нравов ты зовешь ничем? Она же любила его, а он обошелся с нею так жестоко. – И Кэтрин уставилась на подругу так, словно увидала ее впервые в жизни. – Как же ты плохо знаешь меня, Элиза. Может быть, я смогла бы посмотреть сквозь пальцы на связь Мадлен Ладур с Керриганом. Может быть, мне удалось бы убедить себя, что ко мне это не имеет никакого отношения. Но Адриен ни словом не обмолвился мне про Лестину и даже был намерен видеться с нею после того, как станет моим мужем… это простить невозможно.
Элиза стояла некоторое время неподвижно, как статуя, а потом всплеснула руками и сказала:
– Ты не можешь так поступать. Все уже устроено. Он может подать на тебя в суд за расторжение контракта.
– Он может делать все, что угодно, черт бы его взял! Меня это не волнует. – Кэтрин содрогалась от беззвучных рыданий, рождавшихся у нее в груди.
– Моя бедная подружка. И что же ты будешь делать? – спросила Элиза, похлопав ее по поникшим плечам.
– Я сейчас же уеду в «Край Света». По крайней мере, там я смогу переждать, пока утихнет здешняя буря. Я не вынесу упреков мадам Ладур, – расплакалась Кэтрин.
– Звучит так, будто ты сама не до конца уверена, что поступила правильно, – осторожно предположила Элиза, перебирая локоны Кэтрин. – Может быть, оттого ты и боишься видеться с нею, что понимаешь: она способна убедить тебя в этом. Ведь ты любишь Адриена, правда?