RBR: Одним из главных достижений испанской революции была та степень прямой демократии, которая была достигнута. Для народа это означало, что свыше трех миллионов человек напрямую участвовали в управлении. Производством в сельском хозяйстве и городах непосредственно управляли рабочие. Совпадает ли это с Вашей мыслью о том, что анархисты, известные как защитники индивидуальной свободы, преуспели в области коллективного управления? Хомский: Здесь вообще нет никакого совпадения. Тенденции в анархизме, которые я всегда находил самыми убедительными, стремятся к высокоорганизованному обществу, включающему различные виды структур (рабочее место, общественное объединение и прочие разнообразные формы добровольных объединений), но контролируемые самими участниками, а не теми, кто уполномочен отдавать приказы (кроме особых случаев, когда авторитет оправдан, в специфических обстоятельствах).
Демократия
RBR: Анархисты часто тратят огромные усилия на построение прямой демократии. Разумеется, часто их обвиняют в том, что они доводят демократию до крайности. И все же, несмотря на это, многие анархисты не считают демократию центральным компонентом философии анархизма. Анархисты часто описывают свою политику как нечто касающееся социализма или нечто касающееся индивидуума, но они, скорее всего, не говорят о том, что анархизм — это что-то касающееся демократии. Согласны ли Вы с тем, что идея демократии — одна из присущих анархизму черт?
Хомский: Критика демократии среди анархистов — это часто критика парламентской демократии в том виде, в каком она существует в обществах, глубоко репрессивных по своему характеру. Возьмем, к примеру, США, которые были свободнее, чем другие страны, с самого своего основания. Американская демократия была основана на принципе, подчеркнутом Джеймсом Мэдисоном на Конституционном Конвенте 1787 года, согласно которому первая функция правительства — «защищать богатое меньшинство от большинства». Он говорил о том, что в Англии, единственном квазидемократическом государстве тех дней, всегда есть риск, что, как только основная часть населения получит доступ к управлению обществом, она сможет начать аграрную реформу или какое-нибудь другое кошмарное предприятие и что американская система должна управляться правильно, для того чтобы избежать подобных преступлений против «прав собственности», которые должны быть защищены (по сути, должны торжествовать) . Парламентская демократия, заключенная в такой тугой корсет, заслуженно подвергается острой критике со стороны настоящих либертарианцев. Я уже не говорю о других институтах, не столь изысканных: о рабстве, к примеру, или о рабстве наемного труда. Его с горечью проклинали трудящиеся, которые даже не слышали об анархизме или коммунизме вплоть до девятнадцатого века и более поздних времен.