Сын Морис всегда был ее самой большой любовью. И, к счастью, эта любовь была взаимной.
Как только друзья сообщили Саре, что есть возможность получить ангажемент в «Одеоне», она устремилась туда. Ей предложили мужскую роль — Занетто в пьесе Ф. Конпе «Прохожий». В дальнейшем у Бернар будет целая коллекция мужских ролей, которые она очень любила, в том числе Керубино из «Женитьбы Фигаро», шекспировский Гамлет, герцог Рейхитадский, сын Наполеона в драме Э. Ростана.
Неутолимая жажда играть уже не вызывала сомнений в правильности выбранного пути. В «Одеоне» Бернар играла с 1867 по 1872 год. Роль королевы в «Рюи Блазе» Виктора Гюго открыла еще одну сторону ее дарования. Она играла женщину, не ведавшую любви, — меланхоличную, мрачную и несчастную. Но стоило искренней страсти лишь коснуться ее замороженного сердца, как произошло чудесное превращение. «Г-жа Сара Бернар как бы создана для изображения удрученного скорбью величия. Все ее движения исполнены благородства и гармонии, — заливались критики. — Встанет ли она или сядет, пойдет или повернется, длинные складки ее вышитого серебром платья ложатся вокруг нее с поэтической грацией».
За шумихой, поднятой по поводу внезапного возвращения Бернар после «испанских гастролей», мало кто успел заметить ее артистическое и женское совершенство. Драматический роман с принцем, материнство, неутолимое желание во что бы то ни стало утвердиться на сцене — все это позволяло Бернар внести в свою игру новые краски и нюансы. Она придумывала десятки уловок, заставлявших зрителей завороженно следить за каждым ее шагом. Роза, приколотая к корсажу в первом действии, к четвертому облетала. Этот маленький трюк был изящен и крайне красноречив для тонких душ. В Консерватории Сару ругали за то, что она поворачивается к зрителю спиной, и она «научила» свою спину быть выразительнее иных монологов.
Настоящим даром небес был для Бернар ее голос, голос сирены, полный томления и нежности. Говорили, что в ее горле спрятана арфа. К.С. Станиславский, например, считал искусство Бернар ярким примером сценического совершенства от отточенности дикции до выверенности каждого жеста.
Театр «Одеон» стал буквально местом паломничества. Поняв, что жар-птица за хвост уже схвачена, Бернар весьма активно и целенаправленно стала заниматься тем, что сегодня было бы названо промоушеном. Пожалуй, она оказалась первой большой актрисой, которая задолго до появления визуальных средств информации поняла, насколько важна эта задача для карьеры. Способы ее достижения, к которым Бернар прибегала, вызывали потаенные споры и разговоры.