Разделившись на пары и разойдясь по сторонам, "мессеры" устремились на ведомого одновременно с двух направлений. Голубев бросился наперерез паре, которая атаковала справа, и ударил по ней из бортового оружия. "Мессершмитты" шарахнулись в стороны. Преградить путь второй паре не удалось, она обстреляла ведомого, но промахнулась.
Лейтенант погнался было за "мессершмиттами", но, увидев, что самолет Князева идет со снижением, тут же вернулся. А гитлеровцы уже вновь приближались к машине Дмитрия. Да так стремительно, что Голубеву нельзя было медлить ни секунды. Он круто развернулся им навстречу и открыл заградительный огонь, который мгновенно охладил пыл фашистов. Но через минуту они снова атаковали Князева. Голубев и на этот раз отсек нападающих от товарища...
Прижимая машины к земле, летчики чувствовали вражеские истребители близко. Но оба знали, что "мессер" не имеет преимущества над И-16 на малой высоте, где нет простора для вертикального маневра. У линии фронта фашисты прекратили преследование. Пара "ишачков" дотянула до аэродрома, села. Разведданные тут же передали начальнику штаба эскадрильи.
3
- Лейтенант, кончай дежурить, второй отряд заступает! - услышал сидевший в истребителе Голубев возглас капитана Полторака.
Василий отстегнул лямки, снял их с плеч и, оставив парашют в кабине, спрыгнул на землю. Разминая онемевшие ноги, сказал технику:
- Воздушный баллон держите наготове, парашют перенесите под крыло и чтоб все было в ажуре.
- Не беспокойтесь, товарищ командир, - заверил Иван Богданов.
Владимир Полторак тронул Голубева за плечо, и они зашагали рядом. Сперва оба молчали. Высокий, чуть сутулый Полторак шел медленно, вразвалку. Эту походку он перенял от одесских моряков, с которыми дружил с детства. Добрый десяток лет капитан прослужил в балтийской авиации, вырос до командира отряда. В войне с белофиннами за мужество и отвагу был награжден орденом Красного Знамени.
- Что такой грустный, Василий? - спросил Полторак.
- А чему радоваться? - вопросом на вопрос ответил Голубев. - Не выходит из головы ночной бой с "юнкерсом".
Прошлой ночью лейтенант вылетел для перехвата вражеского бомбардировщика. Обнаружив его, догнал, трижды атаковал. Но не сбил. А вот бортовое оружие И-16 из строя вывел - сжег, стреляя длинными очередями.
- "Юнкерс" не сбил - не мудрено. Это же первый твой ночной бой, а победа в нем не всякому летчику по плечу. А вот что пулеметы не уберег - это плохо. - Капитан помолчал, собираясь с мыслями, и добавил: - Не оружие мне жалко, война есть война, а тебя. Есть слова такие: лишился в бою оружия - стал мишенью для врага. Слыхал?