«Убить? – содрогнулась Алиедора. – Что он говорит?»
– Капля Его крови выживет, – торжественно провозгласил варвар. – Всё прочее – умрёт.
– Умрёт! – рявкнули стоявшие вокруг них воители.
– А… а я? – пролепетала доньята.
– Если старое в тебе окажется слишком могущественно – оно потянет тебя за собой. – Невозмутимость кора Дарбе ничто не могло пробить.
Потянет за собой?! Ну уж нет. Я уже падала, мне уже шипела в уши холодная тьма…
Алиедора сжалась. Но не как испуганный зверёк – нет, словно готовясь к броску. Кровь вновь весело бежала по жилам, пусть и смешанная с Гнилью.
Нет, это не так. Она умирать не собирается.
«У меня есть многое, – Алиедора прикусила губу, – о чём эти варвары даже и не подозревают. Они не знают, что я увидела там, в колодце… в бездне… неважно, как называть.
Я жива. Я могу сбежать. Я наверняка сбегу. Но уже не так, как из Деркоора. Я должна отомстить. И найти место, где можно обрести силу. Слабых убивают, нет, хуже, их топчут, заставляя наблюдать за триумфом победителей».
– Вставай, доньята.
Знакомый голос.
Алиедора медленно повернула голову, словно с усилием толкая в гору каменную глыбу. Взглянула – над ней, нервно облизывая губы и постоянно потирая руки, покачивался с носка на пятку и обратно не кто иной, как трёхглазый чародей Метхли. Страшный рот с острыми зубами исчез, Метхли вновь выглядел почти как человек.
– Ты здесь, – это был не вопрос, просто утверждение.
Сил удивляться не осталось.
– Здесь, здесь, доньята, – вновь облизнул губы чародей. – Великий кор Дарбе, да продлит Дракон триждывеличайший дни его, благоволил поручить мне заботу о тебе.
Алиедора не шелохнулась. Трёхглазая тварь, стоявшая перед ней, не была человеком. Так же, как и она сама, Алиедора. Правильно говорил вожак варваров…
– Забота заключается в том, чтобы как можно скорее открыть уста заключённого в тебе. После случившегося с тобой осталось лишь дать голос крови Дракона… э-э-э… великого, всемогущего. Как же надоело повторять это каждый раз! – шёпотом вдруг пожаловался маг. – Для этого тебя следует провести дальнейшим путём ужаса и боли. Дабы презренное естество… не смотри на меня так, это не я придумал! – вдруг взвизгнул он. – Дабы презренное естество уступило бы место истинной природе. Они страшно радуются, что нашли тебя, доньята. Кор Дарбе даже сохранил мне жизнь.
– Отчего же ты… могущественный маг… служишь ему? – Алиедора с трудом разлепила губы. – И откуда… ты взял… что я доньята?
– Не так уж трудно было прочитать твою память, – сквозь животный страх пробивались остатки чего-то, похожего на гордость. – Доньята Алиедора Венти. Как же, как же, наслышан о твоём семействе…