Дубов отпил совсем немного:
— Сейчас в замке находится Чумичка, он мне вчера прислал весточку. Как я понял, передал с какой-то знакомой русалкой, и она по болотным канавкам доставила ее в корчму. В общем, потайной ход ведет через конюшню, и Чумичка будет всю ночь держать его открытым. Но вот где этот ход выходит наружу, даже ему узнать не удалось.
— А как же мы его найдем? — Грендель тоже отпил чуть-чуть вина. Чисто символически, чтобы не обижать своего «заклятого друга».
— Думаю, что это вполне возможно, — с деланным энтузиазмом откликнулся Дубов, прожевывая кусок копченой говядины. — Конюшня находится возле северной стены замка, значит, и второй выход следует искать где-то в той стороне. — Василий небрежно махнул рукой, определяя общее направление поисков. — Хотя, конечно, это отнюдь не стопроцентно…
— Я, конечно, не знаю, — неуверенно заговорил Грендель, — но часто в рыцарских сказаниях говорится, что… — Поэт-оборотень прикрыл глаза и начал медленно, с наслаждением, читать отрывок из какой-то баллады, возможно, даже собственного сочинения:
— Похитил доблестный рыцарь Альфред возлюбленную невесту,
Прекрасную Беренику, что в башне высокой томилась,
И по подземному ходу он из дворца ее вывел,
И так сказал Альфред невесте своей Беренике:
«Будь же моею женою, возлюбленная Береника,
А коли не люб я тебе, то будь как ветер свободна
И выбирай себе жениха по любви и согласью,
Я же и тем буду счастлив, что ты счастлива будешь».
И отвечала Альфреду невеста его Береника:
«Счастлива быть я могу лишь с тобою, славный мой рыцарь.
Вся я твоя, милый Альфред, и бери меня в жены».
И, произнесши сии слова, упала в объятья Альфреда.
Тогда Альфред Беренику осторожно на руки поднял,
В лодку ее положил и, оттолкнувшись от брега,
Вдоль по волнам понеслася быстрая лодка…
— То есть, как я понял, подземные ходы обычно заканчиваются возле реки, — перебил Василий, почувствовав, что Грендель может читать до вечера. А разомлевший от вина Беовульф умиленно слушать.
— Ну да, это я и хотел сказать, — вздохнул Грендель.
— Откуда здесь река! — с досадой махнул рукой Беовульф. — Тут до ближайшей реки сотня верст, а по этим ручейкам только игрушечные кораблики пускать.
— Да уж, тут на лодке не уплывешь, — согласился Василий и вдруг хлопнул себя по лбу: — Постойте! Ведь этому ходу, как и замку, около двухсот лет!
— Да, ну и что? — удивились его спутники.
— А то, что раньше тут были густые леса, которые Григорий вырубил, так что осталось одно название — Белая Пуща. И здесь вполне могла протекать речка, пускай и не слишком широкая, но все же пригодная для малого судоходства.