Дубов осторожно толкнул дверь — она приоткрылась, но чуть-чуть.
— Странно, — пожал плечами детектив, — дверь не закрыта, но как будто что-то лежит на пороге.
— Сейчас выясним, — с этими словами Беовульф резким движением распахнул дверь. Из-за нее раздался заспанный, но в то же время весьма визгливый голос:
— Да убрал я дерьмо, дайте же поспать!
Спутники протиснулись через дверь и оказались в тесной комнатушке, пропахшей конским навозом, однако после затхлого подземелья этот запах показался им чем-то вроде целебного воздуха густых кислоярских лесов.
Возле старой попоны, прикрывавшей дверь, на старом тряпье, брошенном прямо на пол, храпел какой-то плюгавый мужичок, одетый в столь же ветхое отрепье.
— Ба, да это же Соловей-разбойник, — стараясь умерить голос, радостно воскликнул Беовульф, когда Василий поднес лампу к лицу спящего. — Помнится, когда я ездил в Царь-Город, он как-то пытался меня грабить и убивать…
— И как, удачно? — спросил Грендель. Беовульф лишь самодовольно хмыкнул.
— Это и есть Чумичка, — шепотом пояснил Дубов. — Просто для конспирации он принял облик Соловья-разбойника. Чумичка, просыпайся, это мы, свои!
— Щас буду грабить, — спросонок забормотал мужичок, — грабить и убивать. — И он вновь впал в забытье.
— Здорово же он вошел в образ, — заметил Грендель. — Как человек творчества я его прекрасно понимаю…
— Да нет, похоже, что это действительно Соловей, — только теперь дошло до Василия.
— A где же ваш Чумичка? — удивился Беовульф.
— Странно, — пожал плечами Василий. — Но как бы там ни было, надо выбираться отсюда. И потише, чтобы его не разбудить.
Осторожно, на цыпочках, Василий и его спутники покинули коморку Петровича и вступили на незнакомую и враждебную территорию Белопущенского замка.
— A дальше что? — уныло прошептал Грендель. Действительно, по двору ходили вооруженные до зубов княжеские охранники, и проскочить мимо них не представлялось никакой возможности. Спутникам ничего не оставалось, как поспешно ретироваться на конюшню.
— Ну, что будем делать? — спросил Беовульф.
— Видимо, придется возвращаться, — вздохнул Василий. — Обидно, конечно, но что поделаешь — не лезть же в пасть к волку… Извините, уважаемый Грендель, вас я в виду не имел.
— A чего уж там, — не без облегчения отозвался Грендель. — Значит, не судьба.
И они, напоследок вдохнув относительно свежего воздуха, осторожно переступили через Петровича и скрылись за дверцей.
* * *
За ужином в королевской трапезной народу было значительно меньше, чем за обедом — часть гостей, пользуясь «прорывом водной блокады», покинула замок. Оставшиеся украдкой поглядывали друг на друга с весьма смешанными чувствами — всем хотелось надеяться, что людоеда среди них более нет, но далеко не все были в этом уверены.