— A я все-таки пойду, — упрямо повторил Покровский. — Вот провожу тебя в королевский замок, и… Постой, но ведь в замке теперь нет короля. Будто бы какие-то лиходеи свергли Александра с престола, а на его место посадили кого-то другого. Так что не знаю, стоит ли тебе туда идти?
— Пойду в замок, — решительно заявила Марфа. — Не съедят же меня там, в самом деле!
— Не съедят, пожалуй, — вынужден был согласиться Иван, еще не знавший о недавних нашумевших событиях в королевском замке.
— Я тоже так думаю, — улыбнулась княжна. — Но тебе со мною лучше туда не идти.
— Ну, как знаешь, — пожал плечами Иван. — Да, уж вечереет. Пора. Кажется, и одежка совсем высохла. — Покровский встал и принялся укладывать вещи в рюкзак. Марфа, как зачарованная, глядела на угольки догоравшего костра.
— A ты куда? — спросила княжна, легко вскочив. Иван привычно накинул рюкзак на плечи:
— В корчму. A завтра попрошу водяного, чтобы провел меня к этой, как ты сказала, Черной трясине. — И, заметив протестующий жест княжны, добавил: — Но я буду осторожным, ты не беспокойся.
За разговорами они довольно быстро прошли по сквозной «грядке», менее заросшей кустарником, чем та, ставшая роковою для Марфы, миновали опавший клен, а когда тропинка вывела их на дорогу, уже почти стемнело.
— Ну, теперь тебе туда, а мне сюда, — сказала Марфа. — Спасибо за все, Иван-царевич.
— Тебе спасибо, — ответил Покровский. — Только какой уж я Иван-царевич. Скорее, Иванушка-дурачок.
Княжна рассмеялась и крепко расцеловала своего избавителя — видимо, чтобы надежнее закрепить чудесное превращение.
* * *
Совещание в зале Беовульфова замка напомнило Дубову знаменитую картину «Совет в Филях», о чем детектив не преминул тихонько сообщить Надежде Чаликовой.
— A Беовульф — прямо вылитый Кутузов, — смешливо шепнула Надя в ответ.
Сам же «Кутузов» тем временем брал осадой короля Александра. Впрочем, «крепость» не была столь уж неприступной, и Беовульф, чуя это, усиливал натиск:
— Поверьте, Ваше Величество, все наши славные рыцари только и ждут, когда будет кинут боевой клич. Но мы слишком разобщены, да еще всякий со своим гонором.
— В том-то и наша беда, — вздохнул король. Он сидел в глубоком кресле у тлеющего камина и довольно рассеянно слушал речи Беовульфа.
— Увы, это так, — подлил себе немного вина славный рыцарь. — Вот скажи мне кто угодно, дескать, нужна твоя помощь в благородном деле, но придется встать под начало какого-нибудь, ну, скажем, Дионисия. Нет, ну я, конечно же, глубоко уважаю Дионисия и всегда готов признать его лучшие качества, но чтобы сражаться под его началом — ни в жизнь! И сам Дионисий то же самое, и все остальные! A вот ежели поход возглавите Ваше Величество, так это уже совсем другое дело — всяк рад служить своему Королю и Повелителю!