Впрочем, она не была и страшной. Нельзя было ее сравнивать с моей Элией, но… Маленькая, нежная с ласковыми светло-карими глазами, а черты лица у нее тонкие, деликатные, словно нарисованные кисточкой номер один. Волосы она зачесала назад, без всякого грима на лице, одета в скромное тем- но-серое платье. Я люблю таких женщин. Этой где-то за сорок, а все еще похожа на школьницу А улыбка ее — очень эко-номная, едва-едва поднимает уголки губ, но видишь, что это не от бессердечия, потому что взгляд, когда глаза не опущены вниз, ласковый, участливый.
— Нет, и ты не Линда Риджуэй, — догадался я.
— Нет, — сказала она, — Нет.
— А должна была бы быть ею, — продолжал я, — потому что тут только две женщины.
— Ты так думаешь?
— Почему? Разве вас больше? — я был приятно взволнован.
— Нет. Я хочу сказать, думаешь, что если на базе нас только двое, то одна из нас непременно должна быть Линдой Риджуэй?
— О, прошу тебя! Мне и в голову не приходило что-либо подобное. Но один человек так думает. Или точнее, не думает, а подбросил мне это предположение, как пробный вариант.
— Понимаю, — сказала она. — Но не будем больше здесь стоять.
Мы начали спускаться по лестнице. Я предпочел идти рядом с ней, а не пользоваться перилами. Эта женщина была мне очень приятна. Мы вошли в кухню, сами приготовили себе кофе и бутерброды и отнесли их в столовую.
— И ты не любишь роботов, — шутливо погрозил я ей пальцем.
— Нет! Не люблю их, — она была еще и прямолинейна.
— А мне они нравятся, как бы невероятно это не зву- чало.
— Почему невероятно? — спросила она меня. Ее прямота обязывала и меня ответить ей тем же, только у меня были и другие обязанности. Поэтому я использовал более уклончивые выражения.
— Невероятно, — сказал я, — потому что, чтобы по-настоящему что-то понравилось, надо прежде его узнать и привыкнуть к нему. Но у меня не было времени ни на одно, ни на другое.
— Э, тебе роботы понравились с первого взгляда. А в этом нет ничего невероятного.
— Нет, невероятно, чтобы они мне действительно нравились, — возразил я. — Именно потому я и не верю, что они мне нравятся. Просто воображаю себе, понимаешь?
— Как не понять? Со мной это случается довольно Часто.
Я взял себе уже третий или четвертый бутерброд — я их не считал.
— Эй, ты почти ничего не ешь! — упрекнул я ее, наливая себе еще кофе.
— Но… в сущности я не голодна, — она как-то сконфузилась. — я позавтракала… еще до восхода Ридона.
— Браво! Ранняя пташка. А начальник… Ларсен, где?
— Зачем он тебе?
— Я хотел бы его посетить.
— Когда?
— Сейчас! Чем скорее, тем лучше. Она задумчиво взглянула на меня.