Ричард схватил меч и выбежал из зала, собрав свои войска, он отдал приказ о немедленной атаке. На этот раз мессинцы были захвачены врасплох. Англичане ворвались в город, неся с собой смерть и разрушение. Вскоре, «быстрее, чем священник произносит утреннюю молитву», Мессина была охвачена пламенем, только квартал вокруг королевского дворца, где расположился Филипп, уцелел. Маргарит и его спутники едва сумели спастись, но их дома лежали в развалинах.
«Все золото и серебро и все драгоценности, которые нашлись, достались победителям. Они подожгли вражеские суда и испепелили их; мало кто из граждан спасся и имел силы сопротивляться. Победители также увели их благороднейших женщин. И вот, после всего этого, французы внезапно увидели знамена короля Ричарда над стенами города, чем король Франции был настолько оскорблен, что на всю жизнь затаил ненависть к королю Ричарду».
Автор «Путешествия Ричарда I» далее рассказывает, как Филипп стал настаивать, а Ричард в конце концов согласился, что французские знамена должны быть вывешены рядом с английскими, но не говорит, что почувствовали жители Мессины при этом новом ударе по их гордости. Но их ждало новое унижение. Ричард не только потребовал от горожан заложников, как залог их хорошего поведения в будущем, он также приказал построить на горе прямо за городом огромный форт из дерева — которому с типичным для него высокомерием дал название Матегрифон — «узда для греков». Мессинцы, вероятно, спрашивали себя: с кем, собственно, собирается воевать король Англии? Уж не намерен ли он провести на Сицилии все оставшееся время? Это был оригинальный способ проведения Крестового похода.
Инцидент с флагами, наверное, подтвердил худшие опасения Филиппа Августа. Через две недели после прибытия в качестве почетного гостя Ричард обеспечил себе контроль над вторым по величине городом острова, а король Сицилии, хотя и находился недалеко, в Катании, не делал ни малейших попыток противостоять ему.
Филипп отправил в Катанию своего двоюродного брата герцога Бургундского, поручив ему предупредить Танкреда о серьезности ситуации и предложить поддержку французской армии, если Ричард станет и дальше действовать в том же духе.
Танкред не нуждался в предупреждениях — от французского короля или от кого-то еще. Он хорошо понимал, насколько опасно оставлять Мессину в руках Ричарда. Но сейчас у него возникла новая мысль. Размышляя о будущем, он ясно сознавал, что в конечном итоге Генрих Гогенштауфен представляет гораздо большую угрозу, чем Ричард. Рано или поздно Генрих придет в Италию и встретит поддержку в Апулии и повсюду на материке. Для того чтобы противостоять ему, Сицилии нужны союзники, и для этой цели англичане предпочтительнее французов. Какими бы они ни были грубыми варварами — а их король при всей своей блестящей репутации оказался не лучше других — но Ричард, имея семейные связи с Вельфами — его сестра Матильда была замужем за Генрихом, Саксонским Львом, — не питал любви к Гогенштауфенам. Филипп же был в великолепных отношениях с Фридрихом Барбароссой, и, если бы германцы нанесли удар теперь, пока крестоносцы еще оставались на Сицилии, неизвестно, чью сторону приняли бы французы. Танкред поэтому отправил герцога Бургундского назад к его повелителю с подобающими щедрыми подарками, а сам послал самого надежного гонца — Ришара, старшего сына Маттео из Аджелло, — в Мессину для переговоров с английским королем.