Толпа взволновалась, начали громко возмущаться владельцы сломанных мечей. Но больше было все же недоумения: для чего это все? Постепенно недоумение перешло в ужас, когда Гоблин и Строри снова взялись за водку и за мечи. Некоторые клинки не удавалось сломать с первого раза, и приходилось бить еще и еще. Вскоре Гоблин и Строри были совершенно перемазаны кровью, а все пространство вокруг них было завалено обломками.
Братья прилично тогда друг друга похуярили — но зато одержали полную моральную победу. По лицам тех, кто наблюдал эту манифестацию, можно было заключить вполне однозначно: нас теперь до конца дней будут считать дебилами, но вслух этого не скажут. Связываться не захотят.
Как-то раз в Нимедии мы слушали рассказ Слона о том, что он видел в передаче «Сам себе режиссер». Будто бы какой-то мужик взял двухметровое бревно, обмотал его концы цепью, а на метровые остатки вывесил по чурбаку. Этим устройством народный умелец выучился вращать особым способом, а как именно — Слон берется нам немедленно показать. Для этого он уже приготовил тщательно ошкуренное бревно, тренировочный вариант — без цепей и привешенных чурбаков.
Выполняется упражнение так: сначала бревно кладут на шею, параллельно линии плеч. Потом посылают правый конец бревна под левую подмышку, обкатывают по спине и вокруг поясницы и снова возвращают на плечо. Даже первый элемент чрезвычайно интересен, так как в ходе его наносятся два сокрушительных удара разными концами бревна. Мы представили себе строй Хирда под такими ударами, побежали к замковым укреплениям и живо изготовили каждый по такому же тренировочному средству.
Некоторое время мы развлекали себя такими упражнениями, а потом утомились — съели по полташке грибов и расселись возле костра. Вышла огромная луна, пространство вокруг Холма утонуло в её призрачном, белесом свете. Все было спокойно, пока я не заметил, что Гоблин положил в костер изготовленное мною «потешное» бревно.
— Эй! — позвал его я. — Ты, часом, не охуел?
Делать Гоблину замечания — пустое дело. Мне пришлось самому вставать и тащить бревно из костра, но тут Гоблин решил вмешаться. Угрожая мне покупным мачете, он стал насмехаться надо мной и всячески меня унижать. Я не смог этого вытерпеть, достал из-под лежанки свой палаш и набросился на Гоблина. Палаш у меня самопальный, его сделал еще мой папа из куска пилорамной стали. Это прямоугольный кусок железа с деревянной ручкой, который не идет ни в какое сравнение с Гоблиновским мачете — имеющим небольшую гарду, более длинным и сведенным на остриё.