— Неужели тебе все равно? — всхлипывала она, уткнувшись ему в куртку. — Неужели ты не чувствуешь? Я же человека убила! Я, не кто-нибудь! Вам хорошо рассуждать… потому что не вы, а я… зачем только мне эти проклятые шнуры попались, дуре, идиотке, дуре, идиотке…
Он гладил ее волосы и смотрел сквозь дверь подъезда на улицу. Нет, ничего такого он не чувствовал. Возможно, оттого, что небо над проводами было уже светлым, уже не страшным.
****
Весь мучительный путь сидящие в автомобиле люди говорили о том, какие они идиоты. Тема обладала столь мощной магнетической силой, что остальные возможные вектора беседы, едва начавшись, неумолимо сворачивали сюда. Впрочем, была и другая волнующая тема. А именно: зачем, собственно, они едут? Вопрос шатко провисал, качался в кипящем вокруг безумии, грозя вот-вот обрушиться, но чудесным образом найденное объяснение удерживало рассудок над бездной.
«Идиоты»!
Самым трудным оказалось стронуться с места. Чужой автомобиль прыгал, как необъезженный скакун, Игорь кричал: «Ой!» и сдергивал ноги с педалей. Двигатель немедленно глох, тогда приходилось снова, чертыхаясь на весь переулок, ставить коробку передач в нейтраль, терзать зажигание ключиком, искать рычагом первую скорость, пытаться хоть как-то примирить сцепление с газом… Период позора быстро прошел. За рулем был способный молодой человек, а последняя модель «жигулей» была отрегулирована гражданином Сидиным с истинной любовью. Преодолев первые кварталы, Игорь понял, что способен проехать и дальше. Вот только переключаться с первой скорости на вторую не легче, чем стронуться, и газ продолжает дергать, и руль слишком уж нежен, но все равно — дальше, дальше, дальше… Почему бы не проведать тот адрес, который значился в записной книжке? Ведь не очень далеко — на Обводный канал, в сторону порта. Пятнадцать минут, не больше. Там же можно и машину бросить. Старый глухой район, и дорога туда состоит сплошь из старых глухих переулков. Никого не удивит, что машина двигается медленно и не вполне уверенно. Риск, конечно, есть, поэтому правильнее будет Игорю ехать одному. Да, Жан? Да, родная?
Жанну отговорить не удалось. «Что ты там сделаешь один?» — резонно спросила она. «Разведаю, — ответил он. — Я ведь вооружен», — храбро прибавил он. Жанна пожала плечами и, разумеется, осталась… Потом они вдвоем взялись за Александра, пытаясь отправить ребенка домой. Но тут выяснилось, что он единственный помнит точные цифры адреса. Точнее, помнил раньше, а теперь забыл, ужасно обидно, хотя наверняка вспомнит, если его возьмут с собой.