– Все нормально. Она взяла ребенка и обещала побыть с ним до четверга. Или дольше, если потребуется.
Он молча курил, отворачивая лицо от сыплющейся с неба колючей снежной крупы.
– Сережа, – жалобно проговорила она. – Сережа, я все правильно сделала?.. Почему ты не отвечаешь?..
– Все правильно, – проговорил он в сторону. – Я только не понимаю, отчего у тебя вид такой перепуганный. Чего ты боишься?
Он проговорил это, как показалось Светлане, презрительно, даже с издевкой. От одной только интонации его голоса глаза ее наполнились слезами.
– Не знаю. Я не боюсь. Просто…
Он резко остановился и посмотрел ей в глаза.
– Что – просто?
Светлана не выдержала, опустила взгляд.
– Юлька… Она такая, знаешь, и… Это ведь плохо. То, что мы сделали…
– Ах вот что! – Его рот, большой, чувственный, с нечетким контуром нижней губы и ярко прорисованной верхней, скривился в усмешке. Его ладони, замерзшие на холодном ветру, крепко обхватили ее лицо и подняли вверх. Теперь она уже не могла спрятаться от его взгляда, прожигающего всю ее насквозь, как рентгеновский луч.
– Мне больно, – пробормотала Светлана. Он не услышал.
– Да, это плохо, – сказал он ей в лицо. Она почувствовала его дыхание, глотнула его и вдруг поняла: ей безумно хочется, чтобы он сделал ей еще больнее. Чтобы он стиснул своими ладонями ее лицо еще сильнее, чтобы от этой боли заискрилось в глазах…
– Сережа, – выговорила она.
– Но вот что я скажу тебе. Я скажу тебе то, что говорил уже неоднократно. Не всем и не всегда в этой жизни бывает хорошо. И это от нас самих зависит. Ты ведь хочешь, чтобы тебе… чтобы нам было хорошо? Чтобы нам… было хорошо вдвоем?
Произнеся последнее слово, он отпустил ее лицо и быстро проник холодной рукой ей под куртку. Дернул за край свободного джемпера, пробрался внутрь и накрыл ладонью ее горячую грудь под тонким кружевом бюстгальтера.
Застонав, Светлана закусила нижнюю губу, сразу почувствовав, как выступила из ранки кровь, и прижалась к нему, обхватив руками за шею. У нее просто не нашлось сил, чтобы что-то сказать. Одним только движением, одним-единственным прикосновением он превращал ее в послушную свою рабыню.
«Пусть», – подумала она и снова застонала, отозвавшись на новую его ласку.
– Мы уедем. – Горячим шепотом он коснулся мочки ее уха, и по всему телу пробежала сладкая дрожь. – Мы получим эти деньги и уедем, слышишь? Миллион долларов! Это большие деньги! Мы сможем хорошо, очень хорошо их потратить! Мы уедем за границу… В Париж… Вспомни, ты же хотела в Париж… Ну, чего же ты испугалась, глупышка? Он никогда не узнает, что это была ты… Даже если что-то заподозрит – не сможет найти никаких доказательств… Даже если станет искать ее у тебя дома – не найдет… Да он и не заподозрит, ведь ты так хорошо все это время ухаживала за малышкой… Так хорошо…