– Еда в холодильнике! – прошипел он сквозь зубы и снова исчез.
Через пару минут Алька услышала, как осторожно повернулся ключ в замке входной двери. Целых четыре оборота, с грустью посчитала она.
Да если бы даже один оборот – разве ей от этого было бы легче?
Некоторое время она так и сидела на своей раскладушке, тупо разглядывая мазки штукатурки на противоположной стене.
А потом вдруг с огромным удивлением поняла, что ужасно хочет есть. Желудок гневно заурчал, подтверждая ее худшие подозрения. Поднявшись с раскладушки, прекрасно понимая, что поступает сейчас вопреки здравому смыслу и в ущерб чувству собственного достоинства, Алька вышла из комнаты и медленно побрела по коридору в поисках кухни.
В кухне и обнаружился тот самый заветный холодильник, в котором была еда.
Главный и единственный офис фирмы «Соната» располагался в Марьине, в новом офисном здании на Новочеркасском бульваре. Чтобы добраться туда по битком набитым машинами московским улицам от Чертанова, Тихону требовалось не меньше часа. Самым трудным был участок дороги от Варшавского до Каширского шоссе, а дальше по Борисовским прудам до Новочеркасского было ехать относительно легко и приятно.
Спящую, завернутую в два теплых одеяла Юльку он уложил на переднем сиденье, откинув спинку назад, и ехал в то утро очень осторожно, избегая малейшей тряски и резких торможений. Всю дорогу Тихон боялся, что Юлька расплачется, станет требовать к себе внимания, а какое внимание он может уделить Юльке, сидя за рулем на оживленной городской трассе, где даже на секунду нельзя отвлечься от дороги и припарковаться практически негде?
Но Юлька на этот раз оказалась молодцом и всю дорогу только и делала, что спала.
Появление в офисе директора фирмы с грудным ребенком на руках вызвало всеобщий переполох. Все, начиная от охранников и заканчивая уборщицей, прямо-таки столбенели на месте, удивленно таращили глаза на впечатляющую композицию и начинали заикаться, пытаясь выяснить у Тихона, что все это значит.
Тихон отбивался от них, как звезда телеэкрана отбивается от репортеров, которые застигли ее без макияжа. Он только приставлял к губам указательный палец руки, в которой держал портфель, давая понять окружающим, чтобы они так громко не орали. Портфель вместе с указательным пальцем тоже задирался вверх, поэтому другой рукой приходилось защищать от портфеля Юльку, которую он мог нечаянно задеть и разбудить. Тихон с младенцем, с портфелем и указательным пальцем возле рта выглядел на самом деле весьма впечатляюще и таинственно.
– Что это, Тихон Андреевич? – ахнула секретарша, встречая его в приемной. Восточные глаза ее округлились, и она сразу же потеряла весь свой шарм, из Шамаханской царицы превратившись в обыкновенную русскую Машу.