Чеченские полевые командиры и их интернациональные партнёры, охотники до чёрного нефтяного золота и прочих, извлекаемых из военной неразберихи благ, чесали затылки и бороды, недоумевая, как могло получиться, что почти безоружная российская армия, на треть состоявшая из необстрелянных мальчишек, словно открыв второе дыхание, рванулась вперед. Откуда у этих русских, вдруг появились, и в огромном количестве, американского производства боекомплекты, снаряды, амуниция. А когда в грозовое небо воспарила пара новейших истребителей, «полевое» терпение лопнуло окончательно.
– В чем дело, мать твою?! – Орал разгневанный лидер боевиков в раскаленную от бешенства телефонную трубку. – Мы так не договаривались! Какая сволочь дополнительно финансирует федералов?!
– Я тут не причем, – оправдывался перепуганный Марцевич. – Из Центра лишней копейки не поступало, клянусь! Я и сам терплю убытки: три вышки разнесло…
– Что за херня?! – Гремел чеченец. – Ты хочешь сказать, что некто посторонний, сумасшедший миллиардер, в детстве не доигравший в солдатиков, решил проспонсировать русских?! Ты меня за кого держишь?! За недоумка?! Я этого никому не позволю! Что это, новый передел?!
– Выборы скоро. В Думу. – Сбивчиво тараторил Марцевич. – Как туда пройду, сам всем займусь. Лично. А там и президентские не за горами…
– Да кто тебя туда пустит, шакал паршивый? – Гортанный голос исполнился невыразимого презрения.
– А кто не пустит-то? – раскипятился Марцевич. – Да я всю Россию могу купить с потрохами…
– Ну, давай, попробуй, – хмыкнула трубка. – Только учти: если твоя игра будет проиграна, придется рассчитаться за многое…
Разговор состоялся в ноябре. А на декабрьских выборах Марцевича «прокатили» с оглушительным треском. Вместе с деньгами, связями, телеканалами и нефтяными вышками… источник финансирования федеральных войск в Чечне обнаружить не удалось. Но нанятые Марцевичем крупные спецы с уверенностью заявили: он не в России. Где-то за границей. Мир огромен. Возможно, это очередные охотники за горячей чеченской нефтью и немалыми бюджетными средствами, с завидной периодичностью отпускаемыми Центром в мятежный регион. Уж больно лакомый кусок. Или, что значительно хуже, какая-либо религиозная антиисламистская организация. А с фанатиками лучше не связываться: себе дороже обойдется. Жизнь-то одна…
С этим Марцевич не мог не согласиться. Погибать, даже за высокие государственные посты и миллиарды в твердой валюте, ему почему-то не хотелось. Отчего-то пришло на ум выражение: «Между Сциллой и Харибдой…» Хоть и не мог досконально припомнить, кто они такие, но стало очень страшно. Если тот неизвестный, но такой богатый и могущественный некто не боится встать на пути у разъяренных воинственных вакхабитов и их не менее богатых и рассерженных сторонников, то его, одинокого, как перст, Артема Марцевича, и вовсе может взять да и стереть с лица земли. Раздавить, как орех…