— Все в порядке, — сказал он, подходя к машине.
— А хозяин хде? — не отставала любопытная. — Вещей много увозите.
Потапчук помрачнел и, проходя мимо, как бы нечаянно толкнул ее в лужу. Она полетела прямо в грязь.
— Что же ты так, тетка, ничего не замечаешь? — укоризненно сказал Потапчук, с трудом скрывая довольную улыбку и протягивая ей руку.
— Што надо, то и замечаю. Ты мне свой дохумент дай. Хто ты тахой? Отхуда вы взялись? Я про вас ничаво не слыхала.
— Поехали! — крикнул Дронго, уже потерявший терпение. Он уселся в автомобиль. Потапчук махнул рукой на женщину и тоже устроился на сиденье.
— Люди добрые! — запричитала женщина. — Што же такое делается! Бандиты среди бела дня дом храбят.
Водитель оглянулся. Потапчук больно ткнул его в спину.
— Быстрее, мы опаздываем.
Они выехали со двора под причитания соседки.
— Через минуту она полезет в дом, — мрачно сказал Дронго, — начнет искать хозяина. Надеюсь, в ближайшие несколько лет мы на Украину не попадем.
От тела они избавились с большим трудом. Пришлось трижды менять машины, удаляясь все дальше от Киева, чтобы затем спрятать сверток где-то в лесном массиве, надеясь, что его найдут не сразу. Выкопать яму они не могли: не было лопаты, а промерзшая за зиму земля без инструмента не поддавалась. Пришлось просто положить труп под дерево и забросать его листьями. Дронго постарался запомнить место, где это случилось, стараясь отогнать неприятные видения, как тело старого контрразведчика будет гнить в лесу, раздираемое дикими животными.
Потом они еще несколько раз пересаживались из машины в машину, спешили в аэропорт, стараясь успеть на самолет, вылетающий в Москву. Утомительная процедура проверок добавила нервозности в их ожидание. Наконец, миновав пограничников и таможенников, они прошли к самолету.
В Москву они возвращались в плохом настроении. Сидя в салоне бизнес-класса, Дронго спросил у своего напарника:
— Вы не помните, у Савельева имелись друзья в Германии? В Западной группе войск?
— Вы уже спрашивали, — мрачно ответил Потапчук.
— А вы не ответили. Так да или нет?
— Кажется, какой-то знакомый был. Нет, не знакомый. Я вспомнил. Однажды Савельев говорил, что его кузен находится в Западной Европе. Так прямо и сказал — кузен. Тогда Семенов его спрашивает: «Твой брат там живет?» — «Нет, — смеется Савельев, — там он работает». Я на этот разговор не обратил внимания, а сейчас вспомнил.
— А почему именно сейчас?
— Мы тогда тоже в самолете летели, поэтому вспомнилось. Точно, он сказал, что его кузен в Западной Европе.
— А фамилию кузена он не называл?