Одно дело прийтись не к месту и не ко времени. Можно вообразить себя героем, непризнанным гением и под такой маской доживать свой век. Без особой радости, но хотя бы с чувством исполненного долга.
Совсем другое – в пятьдесят лет осознать, что ты бездарь, да еще вдобавок хронически невезучая.
Эта мысль просто обожгла, и Павлов опять разрыдался.
А потом он устал страдать. И заснул.
Приснилось ему нечто странное. Он будто бы сидел в автомобиле незнакомой модели, битком набитом электронной аппаратурой. Машина ехала по чужому городу, явно не русскому, за окном проплывали странные шевелящиеся витрины – будто живые – и удивительные транспортные средства. А еще там ходили люди, как раз вполне реальные, хотя на некоторых одежда была тоже… Не совсем привычная. Провожая глазами одну расфуфыренную модницу, Павлов вывернул шею и почувствовал: за спиной кто-то есть. Кто-то, увидеть кого очень важно.
Он обернулся через левое плечо, безразлично мазнул взглядом по человеку за рулем (тот был в полицейской форме – ну естественно, они же патрулируют свой квартал) и посмотрел назад. И обомлел.
Заднего дивана в машине не было, а между передними местами и зарешеченным отсеком для задержанных располагался толстый упругий матрас. На нем, глядя в окно, восседала огромная трехцветная кошка.
– Катя? – позвал осторожно Павлов.
Кошка повернула к нему голову и улыбнулась.
Павлов заплакал снова. Во сне он, молодой и полный сил, разговаривал со своей полицейской кошкой, а наяву слезы капали на мокрую подушку из-под подрагивающих сомкнутых век смертельно усталого пожилого мужчины…
– …да там в виварии решетка на окне болтается! – говорил в это время Шаронов. – Ну люди добрые, почему я – я! – такие вещи знаю, а вы нет? Бардак! Отожмите решетку и кидайте мешки в окно! Мои ребята примут. Все, до завтра. Спасибо за содействие. Потом сочтемся. Павлов вам от Нобелевки чуток откатит, хе-хе… Уффф! – Он спрятал телефон, прикурил сигарету, с наслаждением затянулся и пошел обратно к крыльцу. Бабай из машины недовольно гавкнул вслед.
Дверь оказалась заперта изнутри – то ли сама захлопнулась, то ли Павлов не желал посетителей.
Шаронов несколько раз нажал кнопку звонка. Постучал. Рукой, потом ногой. Безрезультатно позвонил на домашний, потом на мобильный телефон Павлова. Сошел с крыльца, прогулялся туда-сюда в раздумье.
На заднем дворе раздались тяжелые удары. Шаронов обогнул дом и увидел, как из забора с треском вылетает доска.
За ней еще одна.
Шаронов тихонько ойкнул и огляделся было в поисках чего-нибудь потяжелей да поухватистей, но тут в образовавшийся пролом шагнул человек.