Они вышли к центральному зданию трибунала. В сквере, напротив, сидели шумные компании молодёжи, пьющих кока-колу и пиво из огромных пластиковых стаканов. Слышался смех, хруст чипсов и шелест кульков с бутербродами.
– Как тебе хорошо! – пожаловалась Мария.
– В каком смысле? – не понял Григорий.
– Ты можешь долго не есть! – она похлопала его легонько по животу. – А я вот зверски проголодалась.
– Это я то могу не есть? – возмутился он. – Да я голоден как волк! А тут ещё эти, – он кивнул в сторону трапезничающих. – Своими чипсами аппетит нагоняют.
– Так давай, и мы купим что-нибудь пожевать.
– Увы! Признаю с прискорбием и стыдом: мои денежные запасы исчерпались.
– К сожалению и мои тоже! – не моргнув глазом солгала Мария, незаметно нащупывая нерастраченные деньги в кармане шорт. И вдруг невинно спросила:
– А ты любишь яблочный пирог?
– Обожаю!! – зарычал Григорий.
– Я вчера спекла для гостей, а они не пришли. Не пропадать же ему! Пошли, попробуем?
Он озадаченно покрутил головой, будто пытаясь от чего-то избавиться. У него явно ничего не получалось.
– Так ведь метро не ходит, а мне с утра на работу…. – он выглядел слегка растерянным.
– Поедим пирога, а потом я тебе одолжу денег на такси.
– Одолжишь? – переспросил Григорий.
– Ты извини, но я и так еле свожу концы с концами. – Ей начинало нравиться врать, тем более, что заметила в глазах Григория сочувствие и понимание. – И наверняка ты отверг бы мою безвозмездную помощь. А?
– Конечно! Ты ведь женщина. Тебе намного трудней заработать.
– Тогда чаще шаг, нам уже недалеко до горячего чая и сочного яблочного пирога.
– Меня гнетёт смутное подозрение, – в раздумье заговорил Григорий, приноравливаясь к быстрым и частым шагам Марии и пытаясь идти с ней в ногу. – Что весь день, о чём бы я ни подумал, всё тут же исполняется. Иногда я даже не успеваю высказать своё желание вслух. Мне думается это очень странно.
– Пусть думают кони, у них головы большие! – пошутила она. – А мы будем просто радоваться жизни. Договорились?
– Попробуй с тобой не договорись! – нарочито пробурчал Григорий. – Ты тогда ни пирога не дашь, ни денег не одолжишь!
– На что только не идут мужчины, – притворно ужаснулась Мария. – Лишь бы вкусно поесть.
– Да, да! Голод не тётка! – сочувственно поддакнул он и впервые обнял её за талию. Мария почувствовала тепло, исходящее от его большого тела и сделала то же самое, пытаясь плотнее к нему прижаться. Ей стало так хорошо, что она молчала всё время пути до самого дома. А Григорий завёлся и стал рассказывать про Северные сияния и длинные полярные ночи. «Господи! – думала Мария. – Где он только не побывал!»