Повезло.
Только разложил Мураш сотню свою за тальники да сверху проверил, не видно ли, – показался дозор пеший. Мураш распластался и чуть попятился даже, ну его, этот дозор, пусть бежит. Лежал и слушал.
Мягко пробежали, быстро, без одышки.
Гельвы.
Стал ждать.
Вот и колонна…
Эх, вот же ж не додумали! Надо было собойный очак растеплить и после от него огонёк делить. А Барок масляную лампадку ладонью огораживал, и в последний миг возьми, да и опрокинь. Ну, не совсем в последний, однако ж…
Заторопился Барок, чиркнул огнивом. Ещё и ещё. Тихо выразился.
От пота рабочего отсырел трут.
Бежит колонна. Гельвы не любят ездить верхом – а вернее, коники не любят гельвов, бесятся под ними. Зато гельвы бегают под стать верховым. Мураш знал: на средних статей лошадёнке он гельва накоротке обгонит, конечно. Но за дневной переход так на так может выйти. А ежели гнать без передыху, то гельв верхового загонит. Сам никакой после этого будет, бери его голыми руками, но – загонит.
Свой трут перебросил он Бароку. Тот торопится, не попадает искрой. Огниво же – оно любит, когда его спокойно пользуют…
Попал. Вскурился дымок.
Щепицу смоляную, а теперь…
Выскользнул шарик из пальцев и канул.
Кисет тряхнул – высыпались другие. И – мимо руки.
Всё. Пробежит сейчас колонна…
И тогда за тальниками встали Савс, Тягай, Дрот, ещё двое новиков, Мураш в затемнении имён вспомнить не мог, натянули луки, пустили стрелы…
Это с гельвами-то тягаться в лучном бою!
По короткому крику колонна стала, как один человек (а не слышно, в мягких сапогах бесшумно бегут, и если б не проглядывал Мураш сквозь густую траву, ничего бы не понял; разве что смысл криков Мураш различил бы ухом), налево развернулись, в две шеренги встали, одна шеренга на колено, другая стоя, луки вздеты, стрелы легли – и тетивы хлопнули, как волна на берег ложится: от хвоста колонны к голове громкое «шшших!» прокатилось. И тут же поднялся Барок. Лук напряг, а на луке огненная стрела дымком да искрами плюётся.
С гельвами тягаться в лучном бою…
Сразу несколько стрел пришли в Барока – снизу вверх, под стёгань. Но и Барок свою стрелу выпустил…
Сначала белый дым да синий огонь вылетели столбом – как раз перед Бароком, и он медленно-медленно в этот дым клониться стал. А потом глухо ухнуло – и взревело вдруг страшным рёвом, коротко, но так мощно, что земля вылетела из-под ног, и там, внизу, где была дорога и гельвы на ней, сделались дым и мрак.