.[82] И идея камикадзе возникла не сверху, а снизу, как реакция обычных японских летчиков, на свое бессилие справиться с превосходящими силами противника обычным способом. Интересны итоговые цифры. М. Окумия их дает: «Самоубийственные атаки камикадзе отняли жизнь примерно у 2530 морских летчиков и членов экипажей, и, как минимум, столько же армейских летчиков со своими экипажами погибли в аналогичных условиях. 15 августа 1945 года, в день нашей капитуляции, вице-адмирал Матомэ Угаки, командовавший камикадзе с острова Кюсю, отправился в последний полет камикадзе этой войны и последовал за своими летчиками, спикировав во вражеский корабль возле Окинавы. Также в последние часы войны вице-адмирал Такидзиро Ониси, заместитель начальника морского Генерального штаба и родоначальник операции камикадзе, предпочел капитуляции смерть через харакири».[83]
Когда я еще учился, то у нас на военной кафедре один из офицеров в 1945 году участвовал в войне с Японией. Он рассказывал, что в день, когда была объявлена капитуляция Японии, их два танка вместе с мотострелками шли в боевом разведдозоре. Появились шесть легких японских самолета и стали снижаться (как потом выяснилось, это были учебные самолеты). Все решили, что они собираются сесть, чтобы сдаться в плен. Но первый самолет вдруг врезался в первый танк, экипаж танка погиб. Поняв, в чем дело, со второго танка экипаж выскочил и залег в сторонке. Все пять самолетов аккуратно один за другим зашли в атаку на второй танк и все промахнулись, разбившись в стороне от него. Вообще-то я тогда не сильно поверил в этот рассказ, но вот прочел у Окумия это сообщение и теперь верю.
Тем не менее японские летчики в ходе войны приписывали себе победы «беспощадно» — так, что порою вводили в заблуждение японские штабы. Окумия пишет, что 10 мая 1942 года «примерно в 500 милях от Рабаула в 12.30 наши самолеты обнаружили и атаковали противника, который сейчас включал два линкора, два крейсера и два эсминца. Наши летчики сообщили о потоплении линкора класса «California» и нанесении серьезных повреждений британскому линкору класса «Warspite», а еще один крейсер остался на воде, охваченный пламенем. Мы потеряли четыре бомбардировщика.
Когда я (Окумия) изучал этот бой после войны с членами американской организации по исследованию стратегических бомбардировок, я выяснил, что вражеским флотом командовал контр-адмирал Военно-морского флота Англии Дж. Г. Грейс, а включал он в себя английские тяжелые крейсеры «Australia» и «Hobert», американский тяжелый крейсер «Chicago» и два эсминца, но линкоров не было. Далее я узнал, что ни одна японская торпеда или бомба не попали ни в один из кораблей! В действительности это был первый случай, когда наши летчики морской авиации докладывали об уроне, нанесенном вражескому кораблю, завышая реально достигнутый результат; в этом случае разнобой был столь же велик, сколь и смешон»