– Ой, только не надо читать мне нотаций, – раздраженно отмахнулся Верменич. – Любой приличный гипнотизер может сделать нечто подобное. Да, я заставил этого человека поехать в Москву. Да, не прошло и получаса с момента получения им ваших денег, Гермес…
– Я предпочел бы не использовать это имя, – твердо вставил старик.
– Да ради бога, Герман Игнатьевич. Так вот, человек этот напрочь забыл, кого и куда он подвозил. Вполне вероятно, что попытка получить от самого себя ответ на вопрос, какого черта он, направляясь в Питер, оказался в Москве, доведет его до нервного срыва. Я не святой, Герман Игнатьевич, и у меня нет в запасе нескольких тысяч лет на решение проблем, которые намечаются у этого мира. У вашего, между прочим, мира. Если мы сумеем одержать победу, в чем я в высшей степени сомневаюсь, можете меня судить. Можете меня выслать… я с удовольствием отправлюсь домой и оставлю вашу драгоценную Землю навсегда… но пока я буду пользоваться любыми – подчеркиваю, любыми средствами, чтобы уничтожить атлантов. Надо – буду убивать. Надо – подставлять под удар других. Если потребуется – ударю в спину.
– Вы не очень хороший человек, Ярослав Борисович…
– Вы тоже не подарок, Герман Игнатьевич.
– Я не закончил, – резко перебил его Зобов. – Вы не очень хороший человек, поскольку считаете, что для достижения благой цели можете пользоваться весьма дурными методами. Но я вас не виню. Борьба с атлантами – работа не для святых, не для рыцарей в белых перчатках. Я согласен, это как раз тот самый случай, когда все средства хороши. Итак, считайте, что я в вашей команде. Каковы будут ваши предложения?
Сергей усмехнулся.
– Спасибо за предложение помощи, уважаемый, но… вы думаете, в ваши годы…
– Ты не забывай, кем я был, мальчишка! – Старик стрельнул глазами в сторону капитана, и тот почувствовал, как по всему телу пробежала волна жара и волосы на затылке встали дыбом. – Пользы от меня будет, думаю, побольше, чем от твоего паршивого пистолета. Может, я многое и утратил, но оставшегося вполне хватит, чтобы заставить сопляков вроде тебя уважать хотя бы мой возраст!
Внезапно Ярослав стукнул кулаком по столу. Чайник подпрыгнул, плюнув из носика кипятком, жалобно зазвенели ложечки на чайных блюдцах, опрокинулась набок вазочка с печеньем.
– Все, хватит! – рявкнул Верменич, мрачным взглядом обводя опешивших от неожиданности собеседников. – Вы что, забыли, о чем речь? Да, Герман Игнатьевич, мы с благодарностью принимаем вашу помощь. И обратите внимание, что участие капитана Буруна в этом деле может иметь огромное значение. Он – иммунный, он неподвластен воздействию Архонтов. Да, вот еще… мне тут пришла в голову одна интересная мысль. А не вы ли, уважаемый Герман Игнатьевич, сочинили тот замечательный донос, благодаря которому наши с Сергеем пути пересеклись?