Вспышка на долю секунды закрыла экраны, а уже через мгновение на них появилось звездное небо — он был за бортом «Файвера». Корпус находился «внизу», то есть ниже пола челнока. А «вверху» была многолучевая звезда генератора, цель его полета. Дик развернул шаттл и направил его в сторону практически невидимой сейчас звезды.
Позади вспыхнул луч мощнейшего прожектора. Его свет без особых потерь пересек сто километров, которые отделяли ближайшие «иглы» от «Файвера», однако Дик знал, что увидит отраженный свет не ранее, чем через полчаса — по согласованию с Бобом, который неофициально являлся своеобразным заместителем командира и фактически оставался старшим в его отсутствие, челнок будет продвигаться к «Колючке» предельно медленно. Глаз начнет воспринимать отраженный свет с километра, может чуть больше. Тем не менее Дженнингс зажег прожектор уже сейчас и, как прекрасно понимал Дик, будет держать его включенным до самого конца... каким бы он ни был.
Пока кораблик двигался на автопилоте, который получил указания немедленно остановить челнок, как только обнаружит препятствие ближе ста метров. В ближайшие минуты Дику было абсолютно нечего делать, поэтому он мог позволить себе расславиться.
На ум приходили разные мысли, и все чаще вспоминались Джоанна и Клаудиа, две женщины, которые прочно вошли в его жизнь. Джоанна, в которую он был влюблен чуть ли не с первого взгляда, и которая, как ему казалось, всегда держалась от него на расстоянии. Может, прояви он больше активности, девушка ответила бы ему взаимностью. Во всяком случае сегодня, как ему показалось, в ее глазах светилась нежность. А Клаудиа... горько сознавать, что эта красавица так подло использовала его в своих целях. Любил ли он ее? Сложный вопрос... наверное все же нет. Чувства, которые вызывала у Дика Клай, были скорее похожи на бурное физиологическое влечение, на гормональном уровне. Его отношение к Джоанне было иным. В последнее время, после смерти Клай, он сильно замкнулся в себе, ощущая вину перед Диди и друзьями, которые, в особенности Рич, не раз пытались наставить его на путь истинный. Он не раз думал о том, сколько хороших людей умерло от того, что в пылу страсти он произнес ту или иную фразу, которая была вовремя подхвачена внимательной Клаудией. В такие моменты ему казалось, что секс та воспринимала как серьезную работу, не терпящую расслабления.
Да, Клай, безусловно, была событием в его жизни. Особенно в том плане, что научила его тому, что стоит не поддаваться первому впечатлению. Может быть даже он впредь сумеет отличить настоящие чувства от «юношеской влюбленности», которая так дорого стоила Патрулю и ему самому. «Не знаю, сможет ли Джоанна простить меня... — думал он, отрешенно наблюдая за приборами, назначение и смысл показаний которых проходили мимо сознания — Но я должен сказать ей, что никто и никогда не был мне так дорог, как она. Может когда-нибудь, много позже, я смогу вернуть ее уважение и привязанность. Во всяком случае, в это хочется верить».