– Жаль, что упрямишься, женка, – вздохнул Рогволд. – Давай, Коряга.
Закричала Рада дико и звонко, но всего неприятнее был запах паленого мяса, который Рогволд терпеть не мог.
– Говори, дура, – зашипел на женщину Сорока, – а то изломают тебя так, что выйдешь отсюда калекой.
– К Богдану я шла, брату Великого князя, – выкрикнула сквозь слезы Рада.
– А зачем тебе понадобился Богдан, он ведь глуп как гусак?
– Ган Митус со своими сторонниками обещают Богдану поддержку, если он вздумает спорить за великий стол.
– А почему Бориславу Сухорукому не предложили власть?
– Борислав отказался. Книгочей он-де и более в усобицах участвовать не желает.
– А чем твой Хабал может помочь князю?
– Хабал поднимет шалопуг и урсов против Велесовых волхвов и боготуров, а к заваренной им каше подоспеют со своими дружинами хазарские ганы.
– Плохой выбор сделала твоя богиня, – сказал Рогволд, склоняясь к самому лицу женщины. – Богдан слишком слаб и глуп, чтобы удержать власть. И Хабал твой слишком слабая для него подпорка. Кто стоит за спиной Хабала?
– Не знаю, – затрясла головой Рада.
– Освежи ей память, – обернулся Рогволд к Коряге. Рогволд не испытывал удовольствия от чужих страданий, а тела Рады ему и вовсе было жаль. Если это тело испятнать каленым железом, то оно потеряет привлекательность для мужского глаза. В этот раз Коряга перестарался, женщину пришлось отливать холодной водой.
– Ган Митус метит в каганы, – сказала она, опамятовав, – а Богдан будет его ставленником в радимичской земле.
– Левую руку прежде ломать или правую? – деловито спросил Коряга.
– Начни с левой, – осуждающе покачал головой Рогволд.
– Я все сказала! – в ужасе закричала Рада.
– Про Лихаря забыла, – мягко напомнил ей Рогволд. – Будем и дальше освежать память или добром все скажешь?
– Не Лихарь он, – прошептала Рада, опуская глаза, – боярин. Вернее, был им.
– А ныне он кто? – впился в ее лицо глазами Рогволд. Рада медлила, неотрывно следя за приближающимся к ее телу железным прутом. Кат уже поднял свое сокрушающее кости орудие, когда она в ужасе крикнула:
– Живое воплощение Аттиса!
– Подожди. – Рогволд перехватил готовую уже опуститься руку Коряги. – Раз о главном сказала, то о прочем молчать глупо. Так ведь, женка?
Рада в ответ обессиленно кивнула головой. Рогволд приказал отвязать ее от лавки, смазать раны жиром и ташить наверх. В этой дышащей жаром клети ему самому стало невмоготу.
– Упрямая женка, – покачал головой Сорока. – Не всякий муж выдержит такое. А что это еще за Аттис?
– Малоазийское воплощение бога Велеса, – бросил через плечо Рогволд.