— Возьми.
Следователь спрятал бумаги в ящик стола.
— Ну так что, может Ди Перри заниматься наркотиками или нет? Как вы считаете, дон Микеле?
Босс мафии зло прищурился.
— Я всегда говорил, что этому мальчишке нельзя доверять. Но Розарио не слушал меня… Да… — зло протянул старик, — ты сообщил мне плохую новость, Рокко. Но я все равно доволен, что узнал. У тебя все?
— Почти. Кстати, на Маддалене уже идет проверка. Так что, если кто-нибудь захочет перехватить груз, пусть лучше этого не делает. Уже поздно.
— Ты плохой следователь, Рокко, — старик снял очки и внимательно посмотрел на Кинничи, — выдаешь тайны следствия. Хотя я, кажется, догадываюсь, зачем ты это делаешь. Но все равно я буду помнить о тебе, — в словах почувствовалась скрытая угроза. Дон Микеле поднялся. Кивнул на прощание и пошел к выходу. Уже у двери он обернулся и спросил: — А может, и не очень плохой следователь? Многим надо у тебя поучиться. — И вышел, хлопнув дверью. В кабинете наступило непродолжительное молчание.
— Ну и тип, — сказал Дюпре, покачав головой, — прямо из фильма.
— У нас таких много. — Следователь, нахмурившись, смотрел на закрытую дверь. — Очень много.
— Он совсем неплохо прошелся по адресу Индзерилло.
— Да. Вы слышали о его предшественнике, Ди Маджо?
— Розарио Ди Маджо? Я даже видел его.
— Тем более. Он передал все дела своему племяннику несколько лет назад.
— Я знаю, но я раньше считал Индзерилло пожилым человеком и был удивлен, когда недавно узнал, что ему всего лишь тридцать три.
Следователь задумчиво глядел на него. Затем, словно раздумывая о чем-то, произнес:
— Если я правильно понял поведение дона Микеле, Индзерилло никогда не будет пожилым человеком.
— Вы думаете, он посмеет замахнуться на Индзерилло?
— Сам вряд ли. Но он тесно связан с американцами. «Коза ностра». А они шутить не будут. Даже Индзерилло не имеет права нарушать их законы. Килограмм доставленного к нам наркотика стоит тысячу долларов. После его обработки он оценивается в 20–25 тысяч долларов. Именно по такой цене наша мафия продает его американцам, а те, в свою очередь, продают килограмм этого вещества за 220–250 тысяч долларов. И ради таких денег они зарежут любого конкурента. Никто не имеет права нарушать правила игры. Так что дни Индзерилло сочтены.
— А если Индзерилло узнает, что это вы сообщили конкурентам о закупках на стороне? — спросил вдруг Дюпре.
Следователь грустно усмехнулся.
— В таком случае и я не смогу гарантировать себе долгой жизни.