— Кебайоран, — попросил Луиджи шофера, и тот понимающе кивнул головой.
Машина понеслась вдоль канала. Постепенно почти исчезли неоновые огни, многоэтажные дома, и на смену им пришли маленькие двухэтажные коттеджи и полинезийские хибарки. За два квартала до дома Таамме Луиджи вышел, попросив шофера подождать. Дождь был уже довольно сносный, во всяком случае, теперь он походил больше на обыкновенный сильный дождь в Париже или Лондоне, чем на тропический ливень Джакарты. Минелли зашагал по улице. Вон там, кажется, тот дом. Он несколько замедлил шаг. Двухэтажный, немного покосившийся, он не вызвал подозрений. Луиджи оглянулся. В конце улицы он заметил одиноко стоящую фигуру, которая спряталась под маленьким навесом. Войти сегодня или завтра? Если войдет сегодня, обязательно оставит там свои следы, лучше уж зайти завтра. Он снова бросил взгляд на дом. Фигура в конце улицы выражала полное безучастие. Наверное, ждет кого-то, решил Луиджи, поворачивая назад. Приду завтра.
Прибыв в отель, он снова прошел в бар. Маленький японец, забегавший в первый раз, уже сидел там и что-то быстро писал. Бармен, улыбаясь Минелли, как старому знакомому, налил ему виски. Выпив немного и расплатившись, он не спеша поднялся к себе в номер. Зажег свет и принялся раздеваться, когда увидел на столике записку. В ней было несколько цифр. Луиджи внимательно стал разбирать их.
«Агенту „Д-54“.[3] На встречу с Таамме ходить категорически запрещаю. Квартира провалена. Связник убит. Встреча завтра в условленном месте».
«М-17».
Что за ерунда! Как попала эта записка в его номер? Он настороженно огляделся: дверь на балкон закрыта. Его вещи на месте, лишь стул чуть сдвинут от той черты, на которой он его оставлял. Рука потянулась к «кольту». Минелли открыл дверь и посмотрел в конец коридора. Там сидел портье, голова его была наклонена, он, очевидно, посапывал. Луиджи резко захлопнул дверь. Видимо, координатору что-то стало известно. Значит, надо ехать завтра днем в аэропорт предупредить Дюпре и Гонсалеса. А что, если бы ливень не пошел сегодня? Он бы сунулся в дом к Таамме и замолчал навсегда, как группа Фогельвейда. Луиджи передернул плечами. Будем считать, что меня спас сегодня дождик или сам господь не захотел моей смерти, невесело подумал он.