— Куда поедем? — спросил пожилой белградец.
— В Чукарицу, — сказал Шарль, делая неправильное ударение.
Шофер, вздохнув, включил зажигание. Машина двигалась по улицам довольно неторопливо. Дюпре успел уже освободиться от большинства своих бумажек, а некоторые наиболее важные он переложил в саквояж, настроив его на «уничтожение». Чемоданчик был хитро устроен. Если кто-то чужой попытается открыть его, не зная цифрового кода, он моментально воспламенится и все документы, находящиеся в нем, будут уничтожены.
Машина плавно затормозила у большого серого здания.
— Чукарица, — равнодушно произнес шофер, не оборачиваясь.
— Спасибо, — по-немецки поблагодарил его Дюпре и, уплатив по счетчику, быстро вышел из машины. «Кажется, югославская полиция хоть на время потеряет мой след, — подумал он. — Здесь должен быть проходной двор». Вот он. Хорошо. Быстро в ту сторону. Удача. Чья-то попутная машина показалась из-за угла. Шофер резко тормозит.
— Площадь Теразие? — говорит довольно чисто Дюпре, показывая в сторону.
— Садись, — охотно предлагает автолюбитель.
Шарль плюхается на сиденье.
— Быстрее, быстрее. — Это единственные слова, которые он может произнести без акцента. Если этот автомобилист окажется болтуном, все пропало. Нет, кажется, молчит. А если заговорит? Дюпре стал искать носовой платок. Придется делать вид, что у меня насморк. Черт побери. Носовой платок-то остался в номере. Ну ничего, там остались еще несколько моих грязных сорочек и старая щетка. Жалко, конечно, щетки, но когда на одной чаше весов твоя жизнь, а на другой щетка с грязным бельем, выбирать не приходится. Ни одни весы в мире не сохранят равновесие при таком неравномерном распределении.
Машина сворачивает мимо главного вокзала к площади Теразие. Отсюда совсем недалеко до Народного музея. Щедро расплатившись с водителем, Дюпре выходит на площадь.
Кажется, слежки нет. До восьми еще две минуты. Связник будет ждать пять минут и ни минутой больше. С букетом красных гвоздик. А ведь может привлечь внимание. Еще есть несколько минут в запасе.
Уже подходя к музею, Дюпре увидел небольшую толпу, стоящую на площади Республики. «Что там?» — поинтересовался он у бородатого парня с тетрадками под мышкой, очевидно, студента. Хорошо еще, что этот бородач оказался интеллектуалом и охотно все объяснил. Хотя нет, скорее показал. Стоял человек мирно, никого не трогая, и вдруг автомобиль, трах-та-ра-рах, и… нет человека. Какие-то ненормальные, покрутил у виска бородач, а сами убежали. Это же надо, сбили человека и сбежали.
Дюпре перевел взгляд на тротуар. Тело уже было прикрыто простыней, но рассыпавшийся букет ярко-красных гвоздик выделялся кровавыми пятнами на белой мостовой. Шарль понял, что опоздал.