Все, но не Порция. Нет, эта упрямая пигалица не желала уезжать. И она в отличие от других имела на него влияние. Она терзала его – его мучил этот невероятно синий взгляд, эти черные волосы, этот ее запах – смесь лимона и бергамота. Чертова девчонка представляла опасность для его чувств. С той первой встречи на дороге, когда она разбудила в нем мечту, заставила желать женщину, которая ему недоступна. С которой небезопасно.
– Ничего, – солгал он. Он искал другие слова, более убедительные. – Ничего, если не считать того, что девчонка намерена остаться тут на весь сезон.
Делла нахмурила лоб:
– Никто не может тебя заставить на ней жениться. Рано или поздно она почувствует, что тебе не интересна, и вернется домой. Как все остальные.
Хит невесело рассмеялся. Порция совсем не похожа на других.
– Я уже дал ей почувствовать, что не заинтересован в ней, но тем не отвратил ее.
Делла встала и подошла к трюмо:
– Интересно. – Она села перед зеркалом и принялась расчесывать волосы резкими, быстрыми движениями. – Я никогда не видела тебя таким озабоченным. Возможно, она и есть та самая.
– Та самая? – переспросил Хит, и по спине его побежал холодок тревоги. – Какая это?
– Та, что заставит тебя пересмотреть свое отношение к проклятию. Женщина, на которой ты сможешь жениться, и она подарит тебе детей. – Делла подняла глаза и встретилась с его взглядом в зеркале. Она отложила расческу и сказала немного подавленным тоном: – Та, которую ты можешь полюбить.
Хит лишился дара речи. Он долго смотрел на Деллу, прежде чем нашел слова.
– Брось, Делла. Любовь для тех, кто думает лишь о себе. Для таких, как мои родители.
Губы его сложились в привычную горькую усмешку. И знакомая горечь сдавила грудь – воспоминания о родителях, которых вечно бросало от любви к ненависти. Они могли ворковать как голубки, а в следующую минуту уже вцепиться друг другу в глотки. Да, он видел, на что способна любовь. Он видел, как действует любовь на тех, кто подпал под ее власть, он видел, что любовь как пламя, что пожирает и рушит все на своем пути, как было с его родителями.
Хит покачал головой:
– Нет, Делла, у нас есть кое-что получше любви. – Он решительно кивнул. Их чувства зиждились на доводах рассудка, а не сердца, и это вносило уравновешенность в их отношения.
Даже если бы черная тень проклятия не висела над ним, он все равно не женился бы. По крайней мере, он не стал бы жениться по любви. Любовь – деструктивное чувство, а в браке отношения надо строить, а не разрушать. Любовь его родителей не принесла ничего хорошего ни одному из них, и их детям тоже. Даже слуги и те страдали. Скандалы, жестокие слова отца, истерики матери – вот что такое любовь. И такая любовь была ему не нужна.