— Мог бы мне этого не объяснять, — разозлился министр, я и без ваших подсказок все хорошо понимаю. Что мне теперь на поиски этой девочки всю московскую милицию бросить? — Ее портрет нужно передать во все отделения, во все наши линейные отделы на транспорте, — твердо предложил Артюхов, — это очень важно. Если ее захватят боевики Жеребякина то начнется не просто война. Начнется такое истребление, что все предыдущие бандитские разборки покажутся нам детской игрой. Да и Жеребякин может использовать эту карту, очень сильно укрепив свои позиции.
— Хорошо, — согласился министр, — я дам указание, пусть ее ищут. А твой Цапов как считает, найдем мы ее или нет?
— Если она еще жива. Прошло две ночи. Семьдесят на тридцать, товарищ генерал, — ответил Артюхов, — и соотношение не в нашу пользу.
Министр посмотрел на него и поднял трубку телефона. У него окончательно испортилось настроение.
Адалят Махмудбеков оказался прав. Арестованного за незаконное ношение оружия Джафара отпустили из милиции утром, как только его адвокат подал письменное прошение. Была внесена соответствующая сумма под залог, и Джафара отпустили, решив, что он не представляет социальной опасности до суда.
Первым, кто встретил Джафара у выхода, был Вячеслав Стольников.
Посадив его в свою машину, он долго и подробно расспрашивал про нападение боевиков, про поведение каждого! из убитых, про поведение каждого из нападавших. Слушая Джафара, он все больше мрачнел. Под глазами у него набрякли мешки, он не спал всю ночь. Они разыскивали Ираду по всем известным им местам, проверяли аэропорты и вокзалы, даже выставили пост у постоянного представительства Чечни, у зданий посольств Турции и Азербайджана. Но все было тщетно. Девушка нигде не появлялась. Теперь, слушая Джафара, он все больше и больше убеждался, что в их рядах есть предатель, так как нападавшие точно знали, где находятся охранники, как они вооружены и как они сменяют друг друга.
— В чем была девушка? — спросил Стольников.
— В джинсах и в майке. Они побежали к запасной лестнице, — угрюмо отвечал Джафар. Он чувствовал себя виноватым за то, что случилось.
— А где был ты в этот момент?
У Джафара была перебинтована левая рука. Он тяжело вздохнул.
— Я выбежал из здания и был в это время около гаража.
— Ты прятался около гаража? — уточнил Стольников.
— Нет, — мрачно ответил Джафар, — клянусь аллахом, нет. Я не прятался.
Хотя было очень тяжело, честное слово, очень.
— Знаю, — кивнул Стольников. — Думаешь, люди Жеребякина были?
— Они, — загорелся Джафар, — конечно, они. А кто еще мог быть?