Стольников выжимал из своего «БМВ» более ста километров в час. Сидевший рядом Кязим угрюмо глядел перед собой, ни о чем не спрашивая. Первым заговорил Стольников.
— Как это могло получиться? — спросил он.
— Не знаю, — мрачно пожал плечами Кязим, — ничего не понимаю. Какая проверка? Откуда они вообще свалились на нашу голову?
— Мы работаем там несколько лет, и до сих пор никаких проверок не было, — напомнил Стольников, не отрывая взгляда от дороги.
— Платили всегда исправно, — снова пожал плечами Кязим.
— А сейчас не заплатили?
— Конечно, заплатили. Мы всем платим. И охране, и вокзальному начальству, и линейной милиции, и прокуратуре, и ФСБ — всем платим, — так же мрачно продолжал Кязим, — только своих забываем.
— Что ты хочешь сказать? — искоса взглянул на него Стольников.
— Ничего. Мои ребята до сих пор получают по одному куску. Сейчас в Москве на такую зарплату уже не берут даже девочек-секретарш. Я сколько раз просил прибавить, но хозяин говорит, что им и этого хватит.
— Правильно говорит, — рассудительно заметил Стольников, — У тебя два десятка алкашей, которые свои деньги тут же пропивают. Можно подумать — твои грузчики МГУ кончали. Обычная рвань, которую ты собирал с вокзалов. Ну, может, чуть более устойчиво на ногах держатся. И им платить больше нельзя. А тебе и твоим охранникам платят хорошо. Ты ведь на проценте сидишь.
— Я не про себя говорю, — огрызнулся Кязим. У него было острое, немного вытянутое лицо, большой нос с горбинкой и пышные черные усы.
— Знаю, про кого ты говоришь, — лениво процедил Стольников, — ты ведь с каждого из своих ребят дополнительно долю имеешь. Мне говорили, что половину всех денег у них отбираешь.
— Кто говорил? — вскипел Кязим. — Голову оторву! Я их кормлю, пою, разрешаю жить прямо на складах, а они еще жалуются. Да если бы не я, они бы все под заборами подохли.
— Ну вот видишь, — добродушно заметил Стольников, — ты сам и подтвердил, какие у тебя работники. Так чего ты жалуешься? Кязим замолчал, обиженно засопев. Потом не выдержал:
— Не люблю я твоих милицейских штучек, Слава. Очень они подлые. Ты как будто ничего не говоришь, а стоит чуть проболтаться, и ты сразу человека на крючок ловишь. Подлая у тебя профессия была.
— Это не тебе судить, — строго заметил Стольников, резко поворачивая автомобиль. — Ты когда платил в последний раз?
— Два дня назад.