— Некоторые вообще думают, что ты видел слишком многое, побывав в нашем сиетче, — ответил Намри.
Халлек услышал в этих словах неприкрытую угрозу, расслабился, как опытный боец перед схваткой, и придвинул руку поближе к ножу. Подумал он и о защитном экране, но его использование было бесполезным — во время испытаний с червями оказалось, что щиты разрушаются под действием статического электричества.
— Такая секретность не была оговорена в нашем соглашении, — сказал Халлек.
— А если бы я его убил, то было бы это частью нашего соглашения?
Снова Халлек почувствовал железную хватку тех сил, о которых его не соизволила предупредить госпожа Джессика. Будь прокляты ее планы! Наверно, это правильно — не доверять выкормышам Бене Гессерит. Он сразу почувствовал, что становится нелояльным. Если бы она объяснила, в чем суть проблемы, то он, вникнув в план, начал бы его выполнять, ожидая, что этот план, как и все другие, не есть догма и может потребовать каких-то корректив. Нет, это не Бене Гессерит; это Джессика Атрейдес, которая всегда была ему другом и опорой. Не будь ее, он сейчас вел бы гораздо более опасную и зыбкую жизнь.
— Ты не можешь ответить на мой вопрос, — сказал Намри.
— Ты должен был убить его только в одном случае: если он оказался бы одержим, — сказал Халлек, — Мерзостью.
Намри поднес кулак к уху.
— Твоя госпожа знает, что мы умеем проверять это. Она поступила мудро, что предоставила решать этот вопрос мне.
Халлек в растерянности сжал губы.
— Ты же слышал, что сказала мне Преподобная Мать, — произнес Намри. — Мы, фримены, понимаем таких женщин, в отличие от вас, инопланетян. Фрименские женщины часто посылают своих сыновей на смерть.
— Ты хочешь сказать, что убил его? — процедил сквозь зубы Халлек.
— Он жив. Он находится в надежном месте и он будет принимать Пряность.
— Но я должен сопроводить его назад к бабке, если он останется жив, — сказал Халлек.
Намри просто пожал плечами.
Халлек понял, что другого ответа не будет. Проклятие! Но не может же он вернуться к Джессике, не получив ответ. Он покачал головой.
— Зачем спрашивать о том, что ты не можешь изменить? — спросил Намри. — К тому же тебе хорошо платят.
Халлек злобно посмотрел на собеседника. Фримен! Все здесь думают, что чужестранцы интересуются только деньгами. Но в Намри говорило нечто большее, чем обычный фрименский предрассудок. В данном деле были заинтересованы другие, более могущественные силы, и это было ясно всякому, кто хоть раз наблюдал работу воспитанников Бене Гессерит. Все это было похоже на мошенничество ради мошенничества…