– О, это случилось опять, какой посор, куда мне тефаться от стыда…
Вильям показал ему картинку.
– Отто, что это такое?
У теней были рты, кричащие. У теней были глаза, широко распахнутые. Они не двигались, пока смотришь на них, но стоило бросить на картинку второй взгляд, и казалось, что они чуть-чуть переместились.
Отто пожал плечами.
– Я испольсофал срасу фсех угрей, какие у меня пыли.
– И…?
– Ох, это ужасно, – выдохнула Сахарисса, отводя взгляд от скорбных теней на картинке.
– Я чуфствофал себя просто отфратительно, – сказал Отто. – Очефитно, расряд был слишком сильным…
– Расскажи нам все, Отто!
– Ну… иконограф никогда не лгать, слышали фы оп этом?
– Конечно.
– Да? Ну фот… при сильной фспышке черного сфета картинка и прафда не лжет. Черный сфет открывает истину гласам темной стороны расума… – он сделал паузу, а потом вздохнул. – Опять никакого угрошающего раската грома, как шаль. Но фы могли пы, по крайней мере, с испугом фсмотреться ф тени.
Все повернулись и уставились на тени в углах и под крышей. Это были самые обычные тени, в них не обитало ничего страшнее пыли и пауков.
– Но здесь всего лишь пыль и… – начала Сахарисса.
Отто поднял руку.
– Милая леди… Я феть только что опъяснил. Философски фырашаясь, прафдой мошет быть и то, что присутстфует сдесь метафорически.
Вильям снова уставился на картинку.
– Я надеялся, что с помощью фильтроф и прочего потопного смогу уталить, э, нешелательные эффекты, – сказал позади него Отто, – но, уфы…
– Картинка выглядит все хуже и хуже, – сказала Сахарисса. – Она показывает мне забавные овощи.
Доброгор покачал головой.
– Это нечестивая штука, – объявил он. – Не надо больше шутить с этим, понял?
– Я и не снал, что гномы такие религиосные, – заметил Отто.
– А мы и не такие, – возразил Доброгор. – Но мы узнаем нечестивое, когда видим его, и как раз сейчас я его вижу, уж поверь мне. Я не желаю, чтобы ты делал эти… отпечатки тьмы!
Вильям поморщился. «Оно показывает правду, – подумал он. – Однако откуда мы знаем, где правда? Эфебские философы считают, что заяц никогда не догонит черепаху, и могут доказать свое утверждение. Правда ли это? Я слышал, как один волшебник утверждал, будто все вокруг состоит из чисел, которые меняются так быстро, что становятся материей. Правда ли это? Я думаю, многое из того, что случилось в последние несколько дней, вовсе не то, чем кажется, но я не знаю, почему так думаю, и, тем не менее, уверен, что это неправда…»
– Да, не надо больше таких экспериментов, Отто, – сказал он.
– Чертовски верно, – поддержал его Доброгор.
– Давайте просто вернемся к реальности и сделаем газету?