– И где вы живете, Артур?
– Лепечущий переулок.
– А кем работали?
– Ну вот, опять вы в прошедшем времени. Стража обычно дает мне чашечку чаю, знаете ли.
В голове Вильяма зазвонил тревожный сигнал.
– Вы… часто прыгаете, да?
– Я выполняю только самую сложную часть прыжка.
– И что же это?
– Влезть на здание. Очевидно же, что сам прыжок я не совершаю. Это неквалифицированная работа. Мою работу можно рассматривать скорее как «крик о помощи».
Вильям постарался покрепче ухватиться за отвесную стену.
– И в качестве помощи вы хотите…?
– Можете дать мне двадцать долларов?
– Или вы прыгнете?
– А, ну, не то чтобы совсем прыгну, понятно же. Не полностью прыгну. По сути, нет. Но буду продолжать угрожать прыжком, если вы понимаете, о чем я.
Здание внезапно показалось Вильяму гораздо выше, чем было, когда он лез наверх. А люди внизу – гораздо меньше. Он мог разглядеть отсюда глядящие вверх лица. Был там и Старый Вонючка Рон со своей собакой, и вся его команда, потому что они обладали каким-то мистическим гравитационным притяжением к сценам импровизированного уличного театра. Можно было даже разглядеть табличку Генри Гроба «Буду Грозить За Еду». А еще он видел длинные очереди застрявших в пробках повозок, уже парализовавшие половину города. Он почувствовал, как подгибаются колени…
Артур схватил его.
– Эй, это мое место, – сказал он, – найди себе свое собственное.
– Вы сказали, что прыжки – неквалифицированная работа, – напомнил Вильям, стараясь сосредоточиться на своих заметках и не обращать внимания на медленно крутящийся вокруг мир. – Так какая же была у вас работа, мистер Крюк?
– Верхолаз.
– Артур Крюк, спускайся сию же минуту!
Артур взглянул вниз.
– О господи, они притащили сюда мою жену, – сказал он.
– Констебль Фиддмент говорит, что ты, – далекая миссис Крюк прервалась, чтобы снова прислушаться к стоявшему рядом с ней стражнику, – мешаешь ком-мер-чес-кому бла-го-по-лу-чию города, ты, вонючий идиот!
– Не могу спорить с женой, – признался Артур, бросая на Вильяма робкий взгляд.
– Я опять спрячу твои штаны, ты, старый вонючий дурак! Спускайся немедленно, а то я тебе задам!
– Три счастливых года в браке, – радостно сказал Артур, махая далекой фигурке жены. – Остальные тридцать два тоже были не так уж плохи. Но сносно готовить капусту она так и не научилась.
– Правда? – вежливо переспросил Вильям и сонно повалился вперед.
Он проснулся, лежа на земле, чего он, в общем-то, ожидал, но при этом сохранил все три измерения тела, что стало приятным сюрпризом. Потом он понял, что жив. Главным доказательством стало лицо капрала Стражи Ноббса, глядевшего на Вильяма сверху вниз. Вильям полагал, что прожил относительно безгрешную жизнь, и поэтому не заслуживал посмертной встречи ни с чем, у чего было бы лицо, как у капрала Ноббса, это лицо было худшим пятном на униформе, какое только можно вообразить, если не считать помета альбатросов.