— Обо мне говорите, а? — спросил Ваймс, проходя мимо них. Он не слышал их разговора, но лицо сержанта Колона можно читать, точно книгу, а Ваймс выучил ее наизусть много лет назад.
— Просто думаем, случилось ли… — начал Колон, следуя за Ваймсом, шагающим через ступеньки.
— Нет, — коротко ответил Ваймс. Он открыл дверь в свой кабинет. — Утро, Моркоу.
Капитан Моркоу поднялся на ноги и отдал честь.
— Доброе утро, сэр! Госпожа…
— Нет, Моркоу. Еще нет. Что нового за ночь?
Взгляд Моркоу скользнул по ветке сирени и вернулся к лицу Ваймса.
— Ничего хорошего, сэр, — ответил он. — Убит еще один офицер.
Ваймс встал как вкопанный.
— Кто? — спросил он.
— Сержант Рукисила, сэр. Убит на улице Паточной Шахты. Опять Карцер.
Ваймс посмотрел на часы. У них оставалось десять минут, чтобы дойти до дворца. Но вдруг время перестало иметь значение.
Он сел за свой стол.
— Свидетели?
— В этот раз трое, сэр.
— Так много?
— Все гномы. Рукисила даже не был на дежурстве, сэр. Он сдал пост и покупал крысиный пирог и жареный картофель в лавке, как вдруг наткнулся на Карцера. Тот ударил его в шею ножом и сбежал. Должно быть, думал, что мы нашли его.
— Мы искали его неделями! А он столкнулся с бедолагой Рукисилой, когда гном думал о простом завтраке? Ангва взяла след?
— Только вначале, сэр, — неловко ответил Моркоу.
— Почему?
— Он — ну, мы подозреваем, это был Карцер — бросил анисовую бомбу на Саторской площади. Практически чистое масло.
Ваймс вздохнул. Просто удивительно, как быстро приспосабливаются люди. В Страже есть оборотень. Эта новость очень быстро распространилась, особенно в криминальной среде. И потому преступникам пришлось изыскивать возможности выжить в обществе, где у закона был чрезвычайно чуткий нос. Решением стали ароматические бомбы. Не было необходимости в излишнем драматизме. Просто бросаешь на улице, где пройдет множество людей, флакон с чистой мятой или анисом, и сержант Ангва столкнется с сотнями, тысячами перекрещивающихся следов и, в конце концов, сляжет в постель с ужасной головной болью.
Он мрачно слушал, как Моркоу докладывал о людях, возвращенных с отпусков или поставленных на двойную смену, об информаторах, доносчиках, стукачах, что собирали информацию по улицам, держа нос по ветру и ушки на макушке. И он знал, как мало все это значит. В Страже все еще было меньше сотни людей, и то, включая буфетчицу. А в городе — миллион человек и миллиард мест, чтобы спрятаться. Анк-Морпорк был построен на катакомбах. Кроме того, Карцер был кошмаром.
Ваймс привык к разным психопатам, которые ведут себя вполне нормально — до определенного момента, пока вдруг им что-то не стукнет в голову и они не размозжат человеку череп кочергой за то, что он слишком громко сморкается. Но Карцер был другим. У него на все было два мнения, но, вместо того, чтобы мешать друг другу, они бежали наперегонки. На каждом его плече сидел демон, подстрекавший другого.