Алла потрясенно молчала. Но через минуту все же задала очевидный вопрос:
– А что говорят украинские историки?
– Украинские историки и сейчас цинично пытаются представить все происходивее как борьбу австрийцев против украинцев! Дескать, в Телергофе убивали не русских, а украинцев…
– Ну это же безбожно! Этого не может быть! – воскликнула Алла.
– Послушали бы лучше эти историки собственный пропагандистский фольклор:
Украiнцi пють, гуляють,
А кацапи вже конають.
Украiнцi пють на гофi,
А кацапи в Талергофi.
Павлонский захлопнул книгу и пристально посмотрел на потрясенную Аллу:
– Оценки историков разнятся. Самые скромные подсчеты говорят о том, что в результате террора погибли восемьдесят тысяч. Еще не менее ста тысяч стали беженцами. Другие данные говорят даже о двухстах тысячах убитых, повешенных, умерших от болезней в лагерях. При этом украинские историки, которые утверждают, что это был «геноцид украинцев со стороны австрийцев», почему-то склонны цифры занижать. Хотя, казалось бы, какой повод прокричать на весь мир про очередной «голодомор» и геноцид и потребовать с австрийцев компенсации! Нет, боятся ворошить эту тему, боятся обнародовать факты, что главными вешателями русских и доносчиками были именно новые, свежеиспеченные австрийцами «украинцы». Немудрено, что украинские историки так скупы на претензии к австрийцам.
– Подонки…
– Сам основоположник «украинской истории» Грушевский целиком и полностью находился у австрийцев на содержании и выполнял заказ. В начале 1891 года профессор Антонович вернулся из подвластной австрийцам Галиции и привез сенсационную новость – во Львове австрийцы планируют открыть императорскую королевскую кафедру истории Украины. Отправляться туда лично старый хитрец не захотел. Менять Киев на Львов и сейчас найдется немного охотников. А тогда на переезд из стремительно развивающейся «матери городов русских» в маленькое провинциальное местечко мог отважиться только такой никчемный ученый, как Грушевский.
– Это его портрет сейчас печатают на украинских деньгах? – уточнила Алла.
– Да, но этот главный «украинец всех времен и народов», по его же собственному признанию, не владел даже тем самым «украинским языком», над его попытками писать на мове смеются даже сами украинцы. Но вскоре из Львова одно за другим посыпались научные «открытия». Российский подданный Грушевский неожиданно открыл «украинские племена» и «украинских князей». Причем открыл в те времена, когда ни украинцев, ни русских, ни даже австрийцев еще и на свете не существовало. Через несколько лет Грушевский, кроме недописанной «Истории Украины – Руси», обладал на территории Австро-Венгрии усадьбой в закарпатской Криворовне, виллой во Львове на Понинского, 6, а в России – огромным доходным домом в Киеве, на углу улиц Паньковской и Никольско-Ботанической. Во дворе этой шестиэтажной громадины находился еще и двухэтажный «флигелек» размером с вполне приличный особняк. Естественно, он тоже принадлежал оборотистому «историку». Никакого профессорского жалованья не хватило бы на строительство всех этих архитектурных объектов. Тем более что киевскую «штаб– квартиру» проектировал не кто иной, как Кричевский – один из самых дорогих архитекторов начала двадцатого века. Возвели ее рекордными темпами – всего за два года, почти перед самой войной – в разгар киевского строительного бума.