– Значит, надо обрубать хвосты… Есть у меня одна идейка… – задумчиво посмотрев на ни бельмеса не понимающего в нашей беседе Раската, Вов– ка перешел на местный язык и поинтересовался: – Гром! Я понимаю, что сейчас не сезон, но есть тут местечко, где много снега? Очень-очень много?
– А ты не видишь? – усмехнулся воин, кивая головой на заснеженные вершины, покрытые вечными снегами, розовеющие в лучах восходящего солнца.
– Мне надо место, где можно устроить соревнования по бобслею…
– Что? – не понял сказанных по-русски слов воин.
– Ладно, объясню по дороге. Отдохнули? Давайте ноги в руки и вперед.
Следующие минут пятнадцать я ржал как конь – Глаз, как обычно, решил не мелочиться и сразу устроить преследователям крупные неприятности. Раскат Грома не сразу понял, что от него требуется, но, сообразив, обалдело покачал головой – по его мнению, идея Вождя граничила с самоубийством.
– До подходящего ледника я вас доведу часов за семь-восемь. Но не уверен, что по нему можно безопасно спуститься так, как ты описал… Камней, вплавленных в лед, слишком много. Порежет на куски…
– Эх, был бы у меня моток стальной проволоки… – грустно посмотрел на нас Щепкин. – Порезало бы их… А так придется переводить патроны… Хотя… я, пожалуй, обойдусь и без проволоки…
…Безумный спуск по леднику я запомню на всю жизнь: через какие-то полчаса мои руки, в которых я сжимал нож, дрожали, как у дряхлого старика, а пальцы перестали слушаться. Зато добрые две трети исчерченной клинками ледяной наклонной плоскости, плавно уходящей в ущелье, остались наверху.
Если бы не торчащие там и сям камни, безумный спуск мог бы мне и понравиться, а так – создавалось ощущение, что мы играем с судьбой. И даже то, что первым «спускался» бедный, перепуганный «внушением» Вовки снайпер, ничуть не успокаивало – на такой скорости среагировать на камень, пропоровший его тело, лично я успел бы вряд ли. Даже находясь в состоянии джуше.
Вообще, если верить рассказам Щепкина, спускаться таким образом ему уже приходилось – на тренировках еще на Земле. Правда, вместо ножа он пользовался ледорубом и летел по льду в полуприседе, а не лежа, но, как я понял, ледник там был менее крутой.
– Хватит кукситься! Позабавились? А теперь марш наверх! – удостоверившись, что все более-менее пришли в себя, скомандовал он. – У нас часа два. От силы. Надо приготовить сюрпризик… Местечко я уже присмотрел…
Место, где ледяной язык пробивался между двух здоровенных скал, во время спуска мы проезжали еле-еле: с этого места не было понятно, какой крутизны склон там, за перегибом льда. Однако Щепкин решительно полез выше, проигнорировав наши удивленные взгляды. Похожий на желоб участок длиной метров в триста перед ущельем казался не лучшим местом для засады – мы его пролетели, как на крыльях. Там было не страшно. Однако великий вождь клана Ворона считал иначе: