Для разбора обстоятельств побега Гузенко по указанию И. Сталина была создана специальная комиссия под председательством Г. Маленкова. В состав комиссии вошли Л. Берия, В. Абакумов, Ф. Кузнецов, В. Меркулов, а ее секретарем назначен помощник Берия Мамулов. По результатам работы комиссии виновным в побеге Гузенко признали Заботина. Он, его жена и сын были арестованы и находились в лагерях до смерти Сталина.[367]
Что касается Гузенко, то он долгое время находился под охраной и на попечении канадской контрразведки, а в 1948 г. выпустил книгу о своей жизни под названием «Железный занавес». Позднее он начал сильно пить, очень скоро спился и умер в 1982 г.
Как известно, атомную бомбу применили, слава богу, единственный раз — в августе 1945 г. США сбросили ее на японские города Хиросиму и Нагасаки, которые были практически полностью разрушены. Эффект от применения нового оружия превзошел все ожидания.
Разумеется, советское руководство, ученые, занимающиеся разработкой ядерного оружия, военные были крайне заинтересованы в получении достоверных сведений о последствиях взрыва атомной бомбы. Поэтому неудивительно, что уже 6 августа 1945 г. начальник Генштаба Красной Армии маршал Антонов поставил перед ГРУ задачу взять всевозможные пробы в районе взрыва. Выполнение данного приказа поручили сотрудникам токийской резидентуры ГРУ М. Иванову и Г. Сергееву, которые находились в Японии как работники генконсульства СССР. Они прибыли в Нагасаки через день после взрыва. Вот как описывает свои впечатления от увиденного М. Иванов:
«Собирали, что требовалось, среди пепла, руин, обугленных трупов. Видели ли когда-нибудь отпечатанный миллионы лет назад на геологических отложениях папоротник? А вот когда от людей, еще сутки назад пребывавших в здравии, только след на камне… Страшно вспоминать, но мы взяли с собой наполовину обугленную голову с плечом и рукой».[368]
Чемодан со страшным грузом был благополучно доставлен в советское посольство, но исполнители этого, мягко говоря, необдуманного приказа заплатили за его выполнение дорогой ценой. Сергеев вскоре умер от лучевой болезни, а Иванову перелили в общей сложности 8 литров крови. При этом сами врачи удивлялись, как он остался жив.[369]
Впрочем, в истории атомной бомбардировки японских городов есть одна несколько необычная история, о которой впервые поведали московские журналисты С. Козырев и И. Морозов. По их мнению, американцы сбросили на Японию не две, а три атомные бомбы. Но одна из них не взорвалась и в конце концов была доставлена в СССР. При этом они ссылаются на письмо бывшего сотрудника ГРУ П. Титаренко начальнику ГРУ П. Ивашутину, написанное в 1970-х гг. В нем Титаренко, в 1945 г. находившийся в качестве переводчика при штабе маршала Р. Малиновского, рассказывает, в частности, следующее: