— Все верно, — постепенно заводясь, начал Крон. — Воспитания и так далее… Мы прекрасно знаем, что воспитание сознательности явилось основным звеном в формировании новой психологии человека при переходе от социалистического общества к коммунистическому. Но действенность воспитательного момента, похоже, настолько укоренилась в нас, что мы произвольно переносим его и на Пат. При этом мы почему-то не учитываем, что имеем дело с классовым обществом, с его антагонизмом между классами, который воспитанием не устранишь. Впечатление такое, будто мы забыли, что такое революционная ситуация и как вообще осуществляются революционные преобразования.
— Да нет, помним. А вот вы, кажется, забыли, что нужно для победы революции. А необходимо подготовить массы, провести агитацию, сплотить их на основе идеи. В широком смысле — воспитать идейных борцов. Чистый же экспорт революции заранее обречен на провал.
— Извините, Андрей, — прервал Прошина Бештлиц, — но вы, кажется, чересчур отклонились от темы заседания.
— Напротив, — возразил Прошин, — я как раз перехожу к ситуации в Пате. Рассмотрим ее в свете вышесказанного. Можно ли считать восстание рабов классовым выступлением? Безусловно. Является ли оно революционной борьбой? К сожалению, нет. Психология раба в армии восставших ничем не отличается от психологии его господина. В случае победы раб видит себя таким же рабовладельцем, каким был его хозяин.
— Так мы дойдем до абсурда! — не выдержал Червински. — Сейчас вы договоритесь до того, что восстания рабов вообще социально вредны!
— Не договорюсь, — усмехнулся Прошин. — Любое восстание, любое выступление угнетенных масс прогрессивно по своей сути. Вопрос только в том, до каких пределов. В настоящий момент политическое и социальное значение восстания рабов в Пате достигло своей вершины. До сих пор армия восставших несла знамя свободы и служила примером справедливой борьбы. Но вот перед ней, в силу сложившихся обстоятельств, предстала возможность ударить в сердце империи и, возможно, разрушить ее. Будь империя старой, дряхлой, с прогнившей системой управления, ее падение было бы исторически обусловлено. Но является ли империя именно таковой? Изжила ли она себя? Ни в коем случае. Империя сильна, в ее подчинении находится немало государств, влияние ее культуры сказывается далеко за пределами империи. Ее культура на данном этапе является наиболее прогрессивной. Ну, а кто же они, эти восставшие рабы, и что они принесут в Пат в случае захвата власти? В основной массе — варвары, захваченные в плен, с уже описанной мной психологией и с гораздо более низкой культурой развития. До сих пор они олицетворяли собой стремление к свободе. Но вот перед ними представляется исключительная возможность захватить Пат. И армия восставших превращается в армию простых грабителей…