Я снова воспользовался металлическим пропуском, диаф– рагма на стене – на этот раз немного больших размеров – раздвинулась, и я бросил первый взгляд на подземку.
Она простиралась передо мной миль на двадцать до смутно синеющего горизонта из жести, стали и пластика, окружающего все это пространство единым обхватом, вновь смыкающимся за моей спиной. Я стоял на самом не огромной металлической бан– ки, достигающей высоты четверти мили над моей головой и миль двадцати в диаметре. На дне этой чудовищной жестянки кто-то построил город, выглядевший, точно картинка из книжки. Акку– ратные маленькие домики, плавно и изящно изгибающиеся улицы, подстриженные газоны. Деловая часть была сравнительно неве– лика, да и сам Топек не производил впечатления большого го– рода. Впрочем, все главные аксессуары настоящего города тут были представлены, кроме, разве что, солнца, птиц, облаков, дождя, снега, холода, ветра, муравьев, домашних животных. Кроме грязи, гор, океанов. Кроме огромных полей пшеницы. Кроме звезд на небе, кроме луны, лесов, раздолья, кроме транспорта…
Кроме свободы!
Она была законсервирована здесь, как снулая рыба.
Я почувствовал, как сжимается горло. Мне захотелось поскорее выбраться отсюда. Я задрожал, руки внезапно похоло– дели, на лбу выступил пот. Было настоящим безумием спускать– ся сюда. Прочь отсюда! Скорее!
Я повернулся, чтобы выйти обратно в спусковую шахту, и тогда меня схватило.
Сука Квилла Джун! Мне следовало бы догадаться!
Эта штука была приземистой, зеленой и походила на ящик с отростками на концах вместо рук. Катилась она по рельсам, и вот она-то и схватила меня.
Она подняла меня на свой плоский верх, держа рукавицами на отростках, и я не мог даже пошевелиться, разве что попро– бовал пнуть здоровенный стеклянный глаз, который был у нее спереди, но это не дало никаких результатов. Глаз не разбил– ся. Эта штука была всего около четырех футов высоты, и мои тапочки почти доставали до земли, но не совсем. И она поеха– ла по своим рельсам, волоча меня с собой.
Люди здесь были повсюду. Они сидели в качалках на кры– лечках, подстригали газоны, бросали монетки в автоматы, ри– совали белую полосу посреди дороги, продавали газеты на уг– лу, сидели на скамейках, мыли окна, подравнивали кусты, со– бирали молочные бутылки в проволочные корзинки, купались в общественных бассейнах, выставляли ценники на витринах мага– зинов, прогуливались под руку с девушками, и все они видели, как я еду на железном сукином сыне.
А я слышал голос Блада, те слова, что он сказал перед тем, как я вошел в спусковую шахту: