– Пустите!!! Пустите, пожалуйста!!! – вдруг закричал кто-то. Я повернулся. Там двое ящероподобных гигантов прижали к стене какого-то типа. Все заключенные тут же постарались отодвинуться от места схватки, опасливо косясь на ящериц. Охранники же, вместо того чтобы вмешаться, только отстраненно наблюдали сквозь решетки.
– Что там происходит? Чего они хотят? – спросил я скорее себя, чем кого-либо, но мой сосед неожиданно ответил.
– Гуэлы, что с них возьмешь. Они всегда отличались довольно грубым характером. И им всегда кажется, что их оскорбили.
– Тогда надо бы помочь этому несчастному.
– Помоги, если тебе жить надоело… – Тут человек вдруг прервался и снова посмотрел на назревающую ссору. Его глаза вдруг осветились каким-то странным светом. Из них ушла безжизненность. – А почему бы и не так? – пробормотал он и резко встал.
Только сейчас я понял, как высок этот человек. Я ему своей макушкой едва до пояса доставал. Впрочем, мои габариты ведь были размерами обычного четырнадцатилетнего мальчишки. Если же его сравнить со взрослым землянином… Нет, все равно сравнение оказалось не в пользу землян.
Тут я понял, что, пока размышлял о размерах, мой собеседник уже довольно уверенно шагал в сторону ссоры.
– А ну прекратить! – вдруг гаркнул он. В его голосе отчетливо зазвучал металл. Я невольно втянул голову в плечи, пытаясь понять, не я ли вызвал гнев этого… этого… властелина. Ибо такая властность в голосе может исходить только от людей, всю свою жизнь привыкших повелевать. – Вам что, мало уже неприятностей?
Ящерицы разом обернулись к источнику шума. Кажется, им даже понравилось это новое развлечение. Их жертва была для них слишком беззащитна и оттого скучна. Обе эти ящерицы, или гуэлы, как назвал их мой собеседник, оскалились.
– А мы вас не трогали, – сообщил один из них. И тут же двинулись навстречу тому, кто осмелился им помешать. В этот момент я совершенно отчетливо понял, что мой собеседник и не думает сопротивляться. Вернее, сопротивляться он будет, но не для того, чтобы победить, а чтобы разозлить своих врагов. Разозлить так, чтобы они его убили. На мой взгляд, довольно странный способ самоубийства. Вот только мне совсем не нравилось все это. И меньше всего хотелось стать свидетелем убийства. Я торопливо огляделся. Нет, вмешиваться больше никто не хотел. Все отворачивались, делая вид, что они тут совсем ни при чем. Даже тот, кого спас мой собеседник, торопливо отбежал в сторону, довольный, что его оставили в покое. Я едва не сплюнул от презрения. Потом медленно подошел и встал рядом с кроамцем. Тот покосился на меня.