– Но ты не сможешь доверять мне, если ничего не будешь знать. – Фильхиф задумался. – Нет, твой вопрос не причинил мне боль. Это уже ушло. У меня уже просто нечему болеть. Вся моя душа сгорела вместе с Кроамом. Знаешь, наверное, ты прав. Может, действительно стоит облегчить душу? Рассказать все, что наболело за это время?
Я молча смотрел на внутреннюю борьбу Фильхифа. Похоже, он действительно решился излить душу. Он вдруг отключил обзорные экраны и сел в высокое кресло. Несколько таких вращающихся кресел было специально установлено в обзорном зале. Я сел в кресло напротив. Кроамец сидел прямо, выпрямив спину и сложив руки на подлокотники. Прикрыл глаза.
– Это началось давно, – медленно заговорил он. – Мы еще не покинули свою звездную систему. У нас на планете существовало несколько центров сил, которые постоянно соперничали между собой. Мы понимали, что на том уровне нашего развития любой конфликт равносилен самоубийству, но никто не хотел уступать. Ни одна сторона не хотела признавать других равными себе. Неизвестно, чем бы все закончилось, но тут появилось новое течение. Его нельзя назвать религиозным или даже философским. Его создал один знаменитый на нашей планете психотерапевт. Оно заключалось в том, что он считал нашу расу избранной, что мы должны господствовать над природой. Но для этого нам надо объединиться…
Фильхиф ненадолго замолчал, а потом продолжил:
– Размышляя над этим течением после катастрофы, я пришел к выводу, что он создавал свое учение с единственной целью – чтобы спасти наш мир. Он вовсе не верил в него. Просто оно отвечало тем условиям. Тот психотерапевт действительно оказался гениальным умом. Он знал, на какие скрытые пружины надо надавить, чтобы люди сочли его работы привлекательными. Постепенно новое течение захватывало все больше и больше людей. Страны стали объединятся. Возникло всемирное правительство. Это заняло даже не годы – десятилетия. Прошло почти сто пятьдесят лет с того момента, как этот ученый создал свою теорию, когда наш мир наконец стал един. Беда в том, что в тот момент у нас не нашлось еще одного такого же гения, который смог бы нейтрализовать действие старой идеи, которая уже изжила себя в новых условиях. Я не хочу обвинить во всем того ученого. Он спас наш мир от междоусобицы. Но я все же не преувеличиваю его заслуг. Я сам стоял во главе всей нашей расы и знаю, как происходит прием решений. В то время уже назрела необходимость объединения планеты. Нужен был только импульс. Таким импульсом и стало это учение. А потом… потом мы и правда поверили в свою исключительность. Ну еще бы, нам ведь почти сто пятьдесят лет вдалбливали основные постулаты теории.