Но Верослав не торопился – продолжал:
– Так прошел год, за ним еще один. Хальдер раздался и заматерел, теперь в тени его ветвей чахли уже не только мы, но уже и сам Ольдемар. И воеводы уже стали ему говорить: «Ярл, вот топор, а вон то дерево!». Но Ольдемар в ответ только гневался. Он говорил, что это не в его обычае. «А в чьем обычае, чтобы чужой был выше нас?» – говорили ему тогда все. И так они долго спорили, всю зиму, а потом Мирволод не стерпел и выступил. Но Хрт и Макья от него отвернулись. И мы бежали – кто куда. А ты, ярл Айгаслав, пришел. Хальдер привел тебя. Но твоей вины в этом нет. Он после и меня опять сюда привел – правда, уже в цепях. И ты, и я, и все мы, здесь сидящие, чахли в тени под этим чужим нам всем стариком. Но вот вчера ты взял топор… И это хорошо. И справедливо. И Хрт и Макья повернулись к нам, сказали: «Хальдер устал, Хальдер уходит далеко, к своим богам, и он уходит не один, а забирает с собой всех, с кем когда-то пришел сюда». И так оно и было! Вы же видели, как белобровые – все до единого – сошлись на его корабле, взялись за весла и отплыли. Большой им воды!
Все встали, и я встал со всеми. Все выпили, и я выпил тоже, а после мы сели. Один Верослав не садился, и он продолжал теперь вот как:
– Это вы все сегодня видели – они ушли. Одни! Потому что никто из наших не захотел уходить вместе с ними. Потому что зачем это нам? Мы живем здесь, а там, на севере, живут они. Мы остались у себя, а они ушли к себе, и это правильно, и так было всегда для всех. Только один Лузай – Лузай Черняк – хотел кинуться за ними в их огонь. Но кто такой Лузай? Он околдованный, это все знают! В прошлом году его околдовали в Руммалии, когда его всего, как головешку, обожгло их огнем. Вот почему он такой черный – это от того огня, от румалийского! Его тогда чуть оттащили! А сегодня он опять думал сгореть. Но Хрт не дал ему этого сделать, потому что он наш. А белобровые ушли, все до единого, потому что Хрт так хотел. И мы этого тоже хотели! А еще мы очень хотим, чтобы белобровые сюда больше не возвращались – никогда! Хотим?
Все сразу закивали. Один только я не кивал. Но и не спорил – промолчал. Верослав недобро усмехнулся и сказал:
– А если хотим, то нужно всё, что здесь осталось после белобровых, сжечь на Бессмертном Огне. Так?
И они опять согласно закивали. Тогда Верослав повернулся ко мне. Но я не стал дожидаться, пока он опять начнет говорить, я знал, что это не по обычаю, что его нельзя перебивать, что Хрт и Макья могут на меня очень сильно разгневаться… И еще много всякого другого я тогда тоже знал! Но все равно – и даже когда Верослав поднял руку – я на это только рассмеялся и сказал: