Она невольно закрыла себя руками.
– Не прячься. – Он поймал ее запястья. – Ты прекрасна. – Он продолжал целовать ее шею, мягкий изгиб талии, грудь. Потом она попыталась вырвать руки.
– Отпусти меня, Поль. Так нечестно…
Она протянула руки к воротнику его рубашки. Клик-клик-клик, отозвались перламутровые пуговицы, зашуршала ткань, и кончики ее пальцев коснулись твердых ключиц, напряженных плеч, пробежали по широкой груди, поросшей темными волосами, спустились ниже, к ремню на брюках…
– Нет. – Он отстранил ее. – Об этом я позабочусь сам.
– Но, Поль! – (Он повернулся к ней спиной). – Я хочу… Я должна…
– Нет, это должен сделать только я. – Его остальная одежда присоединилась к уже лежащей на полу у кровати, но он все еще стоял к Тэффи спиной, склонив темноволосую голову, в неясном свете утра.
– Что ты делаешь?
Тэффи вытянулась на краешке постели, страстно желая его близости. Она не могла отвести глаз от его спины, залитой золотистым светом; гладкой кожи, отливающей бронзой; узких бедер, стройных ног, – но взгляда было недостаточно. Сейчас ей нужен был он сам.
Раз и навсегда, мелькнуло у нее в мыслях, и она постаралась тут же забыть эти слова, но поняла, что они слишком много значат, и не только для нее.
– Поль. – Он слегка обернулся, и она торопливо продолжала: – Я знаю, что с Аннет все кончено и что… что с Клодией ничего не было. Но…
Ей пришлось замолчать – он оказался наконец возле нее, увлекая ее в полутьму алькова. Тэффи отпрянула, закрываясь руками.
– Ты… ты не нарушаешь никаких обязательств?
– Конечно, нет! – Он застыл в изумлении. – Неужели ты думаешь, я был бы тогда здесь?
– Я знаю, ты не женат, но, может быть, помолвлен?..
– Определенно нет!
– И нет другой женщины, с которой ты встречаешься? Которая надеется?..
– Ни одной. – Он отвел в сторону ее руки. – Тебе не кажется, что ты задаешь эти вопросы слишком поздно?
– Лучше поздно, чем никогда… Что ты делаешь? – Она откинулась назад, задрожав от наслаждения. – Пожалуйста, еще…
Но он сам знал, что ему делать. Он постепенно довел ее до вершины наслаждения, действуя в собственном ритме, вызывая приливы страсти сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее. С каждым новым его прикосновением ее тело все больше жаждало еще неведомого ей ощущения.
– Сейчас, Поль, пожалуйста, пожалуйста…
Его губы приникли к ее рту, заставив замолчать. Но ее внутренний призыв невозможно было заглушить, она стремилась навстречу Полю так же естественно, как свежий бутон раскрывается навстречу солнечному лучу.
И наконец пустота, которую мог заполнить только он, исчезла, он вошел в нее, и она приняла его.