У нее оказался нежный, мелодичный голос, говорила Эбби быстро и с необычным акцентом, с какой-то французской интонацией, в чем явно сказывалось влияние со стороны матери. Когда девушка улыбнулась мне, я почувствовала в ней что-то очень искреннее. Как и мы, она не была уверена в себе, впервые попав в «Гринвуд».
После того как ее познакомили со всеми девочками, миссис Пенни спросила, не будет ли Эбби возражать, если часть вещей Жизель разместят в ее комнате. Я знала, что Жизель сама никогда не захочет никого ни о чем попросить, но Эбби оказалась очень сговорчивой.
– Разумеется, я не против, – ответила она, улыбаясь моей сестре. – Заходи и занимай столько места, сколько тебе нужно.
– Мне ненавистна мысль о том, что придется ходить из комнаты в комнату за моими собственными вещами, – заныла Жизель.
– Ты только скажи мне, что тебе нужно, и я все принесу, – торопливо сказала я.
– Или я с удовольствием сделаю это, – предложила Эбби. Она взглянула на меня. В ее глазах светилось понимание и сочувствие, и я тут же ощутила родство с этой темноволосой девушкой с мягким голосом.
– Ну, ясно, я должна бегать тут и умолять всех подряд принести мне мою собственную вещь, – не умолкала Жизель. Ее голос звучал пронзительно. Я боялась, что она вот-вот устроит одну из своих истерик и поставит папу в неловкое положение.
– Тебе не нужно умолять. Какое странное выражение. Попросить о чем-нибудь вовсе не значит умолять, – сказала я.
– Я ничего не имею против того, чтобы принести то, что тебе хочется, – добавила Эбби. – Честное слово, мне не трудно.
– С чего бы это? – выпалила в ответ Жизель вместо благодарности. – Ты что, тренируешься, чтобы потом работать горничной?
У Эбби от лица отлила кровь.
– Жизель! Почему ты не можешь быть доброй и принять доброту другого?
– Потому что я не желаю зависеть от чужого милосердия, – крикнула она мне. – Я хочу полагаться на собственные ноги.
– О Господи! – миссис Пенни прижала ладони к своим пухленьким щечкам. – Я только хотела, чтобы все были довольны.
– Не беспокойтесь, миссис Пенни. Если Эбби согласна выделить место в своей комнате для вещей моей сестры, то Жизель будет счастлива, – сказала я, глядя на моего близнеца.
Раздраженная Жизель набросилась на отца, как только все наши вещи внесли в спальный корпус, жалуясь на то, что ее заставляют носить форму. Ее стенания усилились после того, как она ее увидела, – юбка и блузка тусклого серого цвета и черные туфли на широком каблуке. Правила на второй странице буклета, касающиеся внешнего вида, к тому же гласили, что использование декоративной косметики, даже губной помады, запрещено, так же как и нарочитое выставление напоказ любых украшений.