Койон и Эскель просто пожали оставшимся руки, без слов, забрались в серебристую «Долину» и тоже укатили.
Весемира ждала легковушка с водителем — с некоторых пор старый ведьмак перестал управлять автомобилями сам.
— Геральт, — попросил Весемир напоследок. — Обещай мне две вещи. Позвонить сегодня вечером и появиться в Арзамасе через недельку. Ламберт, касательно второго — ты тоже. Со всеми материалами по этому, с позволения сказать, делу.
— Конечно, учитель! — мгновенно согласился Ламберт. — Я и сам хотел заехать, подлататься…
— Обещаю, — скупо добавил Геральт. — И первое, и второе.
— Все, езжайте. — Весемир коротко взмахнул рукой и сел в машину. Через несколько секунд та тронулась.
Ламберт зачем-то проверил, хорошо ли заперт багажник (и так было ясно, что хорошо), и скользнул за руль. Геральт тоже не стал мешкать.
— Куда? В Коблево? На кручу? — на всякий случай уточнил Ламберт.
— Угу, — промычал Геральт. — Только будь добр, плавненько. Без экстрима.
— Как скажешь, — вздохнул Ламберт и повернул ключ зажигания. Джип с готовностью завелся и профилактически газанул.
«Дурацкое дело, Весемир прав», — подумал Геральт невесело.
Он никак не мог понять, почему так всколыхнула душу смерть девчонки-лонгера.
В полном молчании ведьмаки проскочили Беляры, Южный и Сычавку. Немного не доезжая до начала спуска к коблевской дамбе, Ламберт съехал с трассы прямо в траву на обочине и некоторое время осторожно ехал в направлении обрыва. Метрах в тридцати от него остановился и заглушил двигатель.
Геральт, не проронив ни слова, вышел из машины, вынул лопату из багажника, походил немного, выбирая место, снял куртку, потом рубашку и принялся за работу. Копал он надрывно и неистово, не экономил сил, поэтому управился быстро.
Все это время Ламберт просидел на краю обрыва, бездумно глядя на море и жуя травинку. Он не предлагал товарищу помощь: тот все равно отказался бы. Это ведь слово ведьмака Геральта было произнесено там, на комбинате. Значит, ведьмак Ламберт тут ни при чем, максимум, что он может сделать — сочувствовать и не мешать.
Впрочем, ведьмаки лишены чувств, это общеизвестно.
Когда неподалеку от обрыва вырос невысокий, едва по колено, продолговатый холмик, Ламберт встал и подошел к замершему рядом Геральту. Тот какое-то время молчал, потом негромко, словно стесняясь чего-то, пробормотал: «Покойся с миром…» — размахнулся и швырнул лопату с обрыва. Спустя пару секунд внизу тихо чавкнуло — лопата воткнулась не то в песок на пляжике, не то в глинистый склон.
Мгновением позже ощутимо дрогнула земля под ногами, а через десяток-другой секунд накатил странный далекий то ли гул, то ли рокот.