— Куда он уйдет? Оставит пятьдесят миллионов долларов и уйдет? Если у него есть эта информация и мы готовы за нее заплатить, зачем ему скрываться? Иначе он не стал бы выходить на контакт с нами. Но если там появится его напарник, ваши сотрудники могут его спугнуть.
— Хорошо, — сказал наконец Страус, — уберите наблюдение за домом Барлаха. Но телефон нужно прослушивать обязательно. И вообще, в идеале нужно было бы проверить и его квартиру.
— Ни в коем случае, — возразил Кардиган, чувствуя легкую досаду. Все-таки Страус привык работать старыми методами. Его переубедить нельзя. — Документов в доме наверняка нет, а посторонний будет замечен хозяином дома, — объяснил Кардиган и, уже обращаясь к Данери, уточнил: — Он живет один?
— Нет. С кошкой, — пояснил Данери, и Кардиган усмехнулся.
— Тем более, — сказал он. — Значит, их уже двое. Будет лучше, если вы не станете к нему лазить. Документов у него нет, за это я ручаюсь.
— Я тоже так думаю, — согласился Страус. Он подошел к столу и достал из коробки сигару. Кардиган с завистью посмотрел на него, но твердо решил проявить силу воли. В конце концов он уже четыре года не курит.
— Мы должны разработать схему передачи документов, — сказал Страус, выдыхая сигарный дым, который приятно щекотал ноздри сладковатым ароматом. — Надеюсь, с оплатой проблемы не будет? — уточнил он у специального представителя Лэнгли.
— Нет, — ответил Кардиган, — никаких проблем. Деньги будут готовы к завтрашнему дню. Для нас самое важное — это документы, мистер Страус. И я намерен вернуться в Лэнгли, только имея на руках все эти списки. Только так, мистер Страус.
Нюрнберг.
3 ноября 1999 года
На привокзальной площади находился пятизвездный отель «Ле Меридиан Гранд-отель». Дронго останавливался в нем несколько раз и рекомендовал членам своей небольшой группы снять номера именно здесь. Утром Дронго спустился к завтраку, чем немало удивил своих напарников. Лариса холодно взглянула на него, но ничего не спросила. Андрей Константинович удовлетворенно кивнул и спросил:
— Вы меняете свои принципы?
— Нет. Но у нас осталось совсем мало времени, — заметил Дронго, усаживаясь за их столик, — меньше недели. А я хотел бы успеть поговорить с оставшимися членами группы и составить хотя бы какое-то мнение, прежде чем ваше руководство примет роковое решение об их ликвидации.
— У вас мрачные шутки.
— Нет, это не шутки. Во-первых, у Габриэллы есть дети, и, во-вторых, она живет достаточно далеко от центра. Муж, насколько я знаю из ее досье, сейчас находится в командировке в Канаде. Я, кажется, не ошибся?