— А как со второй эксгумацией? Врачи не заметили, что тело женщины уже доставали из могилы?
— Конечно, заметили, — недовольно ответила Сигрид, — но это уже были проблемы ФБР. Мы просто дали наш протокол для вторичного освидетельствования и убедили экспертов его подписать.
— То есть вы тоже соврали. А может, ошибаются ваши эксперты, а не профессор Бескудников?
Сигрид посмотрела на Дронго.
— У вас парадоксальное мышление, — заметила скептически женщина.
— Нет. Это называется опытом. У меня уже был в жизни случай, когда очень уважаемому эксперту, которого наверняка нельзя было купить или обмануть, просто подсунули другой труп, и он его тщательно и добросовестно проверил. Вы не предполагали такой вариант?
— Чем больше я работаю в России, тем больше удивляюсь, — честно призналась Сигрид, — здесь на каждом шагу встречаются абсолютно невозможные вещи.
Невозможные в любой другой стране, кроме России.
— Именно поэтому я и не хочу, чтобы вы занимались подобным расследованием в Москве, — пробормотал Дронго, — здесь свои правила и свои порядки, зачастую непонятные иностранцам. Здесь очень специфическая страна, Сигрид, и даже очень хорошее знание русского языка может не помочь решению проблемы.
— По-моему, вы с удовольствием отправили бы меня обратно в Америку, — сказала Сигрид, — вам не кажется, что я уже взрослая?
— Мне кажется, что вы дочь женщины, которую я не сумел спасти от смерти, — тихо пробормотал Дронго, — я ведь вам все объяснял. Если хотите, у меня просто неврастения на этой почве. Я слишком часто терял своих напарников, среди которых были и женщины.
Они промолчали. Сигрид осторожно дотронулась до его руки.
— Обещаю, что буду слушаться вас. И постараюсь не разделить судьбу ваших напарников, — немного иронично добавила она.
Дронго взглянул на нее.
«Кажется, я становлюсь старым брюзгой, — подумал он, — может, это из-за разницы в возрасте?»
Такси затормозило у здания научно-исследовательского института, где работал профессор Бескудников. Дронго расплатился с водителем и вылез из машины. Сигрид последовала за ним.
В институте было как-то пусто и тихо, словно все его сотрудники покинули это здание, и теперь в нем встречались лишь редкие лаборанты. Кабинет Бескудникова находился на третьем этаже, и когда они его обнаружили, выяснилось, что профессор уехал на совещание и будет через два часа.
— Придется ждать, — недовольно заметил Дронго, усаживаясь на стул в приемной, — от разговора с ним зависит весь ход дальнейшего расследования.
Услышав, что он говорит по-английски, секретарь Бескудникова, женщина лет шестидесяти, внимательно посмотрела на незнакомцев.